В вас и доли нет циркумфлексно-
сти, как сказали бы мои прежние коллеги. А в семейной жизни извест-
ная легкость не мешает, в ней годится не всякое лыко в строку. »
«Не думайте, что со мной трудно поладить, – возразил Рамзес Ива-
нович. – С кошками я же лажу. И на работе никто косо не глядит. Я –
неплохой этолог. Так даже начальство считает. Если уж хотите, я сладо-
страстен, как старик Карамазов. Мне отвращает перенасыщенность
мелочей, их выпадающие кристаллы, метки которых – маникюр и губ-
162
ная помада. Я видел, как полупьяные кристаллы с намарафеченными
гранями столкнулись в Саратове: трое на троих, в ход шли кулаки, ног-
ти и каблуки сапожек. Каблуки с металлическими подковками и с мед-
ной оковкой.
И посылали кристаллы друг друга туда, откуда пастух
Макар давно вернулся, ничего там не найдя. Им бы в старшины. Или
ротами командовать… Кажется, еще Розанов прикидывал: в таких + 1
самки или ± 0? Взгляните напротив, на этих шестнадцатилетних. Даже
сидеть не умеют. А скоро и рожать разучатся… Так! Магнитофон… Ну
конечно, трясун и скопец Леонтьев, а затем пойдет Пугачева, мармелад,
переложенный кусками селедки с загарцем…»
«Я пойду, – вдруг засуетился Анатолий Петрович, – пора мне…»
Рамзес Иванович вздохнул. «Рад был познакомиться. Может быть,
когда-нибудь и столкнемся на почте. »
«А душа у вас, – неожиданно выговорил Анатолий Петрович, – все-
таки зеленая и дымчатая…»
«Как у кошек глаза или неспелые ягоды крыжовника,» – согласился
Рамзес Иванович.
(не ранее 70 и не позже 80 годов)
163