Обделил меня ГосподьПлотским пламенем. Зато душевные порывы Ц. не знали никаких ограничений. В июне 1913 из заграницы вернулся старший брат С. Я. Эфрона Петр (1884—1914). Он был болен туберкулезом, недавно развелся с женой и тяжело переживал разлуку с маленькой дочерью. Внешне очень походил на брата. Ц. мгновенно прониклась к нему великим состраданием и нежностью:
…шаги вдали. Скрип раскрывающейся двери– и Вы вошли. И было сразу обаянье. Как это ни покажется странным, оба брата одновременно заняли место в ее сердце. Из письма от 14 июля 1914: «Мальчики! Вот в чем моя любовь. Чистые сердцем! Жестоко оскорбленные жизнью! Мальчики без матери! Хочется соединить в одном бесконечном объятии Ваши милые темные головы, сказать Вам без слов: «Люблю обоих, любите оба – навек!»
Болезнь Петра Эфрона обострилась, врачи оценивали его положение как безнадежное. Ц. целыми днями просиживала у постели умирающего. В одном из писем она признавалась: «Вы первый, кого я поцеловала после Сережи. Бывали трогательные минуты дружбы, сочувствия, отъезда, когда поцелуй казался необходимым. Но что-то говорило «нет!». Вас я поцеловала, потому что не могла иначе. Все говорило: «Да!». Конец мучительным сомнениям положила смерть П. Я. Эфрона 28 июля 1914.
С ранних лет Ц. обладала способностью сопереживать и восхищаться женщинами. Подростковое увлечение Наденькой Иловайской отразилось в автобиографической прозе («Дом у Старого Пимена», 1934).
16 октября 1914 в салоне поэтессы Аделаиды Казимировны Герцык-Жуковской
Ц. познакомилась с С.
Парнок, к тому времени уже имевшей немалый опыт однополой любви («
Вы слишком многих, мнится, целовали…»). Взаимная страсть возникла с первого взгляда:
Я помню, с каким вошли ВыЛицом – без малейшей краски,Как встали, кусая пальчик,Чуть голову наклоняя. И лоб Ваш властолюбивый,Под тяжестью рыжей каски,Не женщина и не мальчик, —Но что-то сильнее меня! По воспоминаниям В. Лосской: «Обе сидели в обнимку и вдвоем, по очереди, курили одну папиросу. Для меня она была тогда „une lesbienne classique“ (классическая лесбиянка). Кто из них доминировал? Что писала Софья Парнок? Не знаю».
Сама Ц. ответила на этот вопрос:
Как голову мою сжимали Вы,Лаская каждый завиток,Как Вашей брошечки эмалевойМне губы холодил цветок. Как я по Вашим узким пальчикамВодила сонною щекой,Как Вы меня дразнили мальчиком,Как я Вам нравилась такой… 23 октября 1914, спустя несколько дней после любовного свидания, Ц. попыталась разобраться в своих чувствах:
Под лаской плюшевого пледаВчерашний вызываю сон. Что это было? – Чья победа? – Кто побежден? С самого начала в отношениях Ц. с С. Парнок ощущался глубокий внутренний драматизм. Неизбежный конец приблизила встреча Ц. с поэтом Осипом Эмильевичем Мандельштамом (1891—1938) зимой 1916. Два дня они бродили по Москве, а когда Ц. возвратилась к С. Парнок, выяснилось, что «У той на постели уже сидела другая – очень большая, толстая, черная». Ц. тяжело переживала разрыв с С. Парнок и сохранила память о ней на всю жизнь. Она посвятила ей циклы стихов «Подруга» и «Ошибка» (1920, опубликован только в 1976). В 1921 Ц. пришла к выводу, что «Любить только женщин (женщине) или только мужчин (мужчине), заведомо исключая обычное обратное – какая жуть! А только женщин (мужчине) или только мужчин (женщине), заведомо исключая необычное родное – какая скука!»
