Андрей Таманцев
Леденящая жажда
Вы все хотели жить смолоду,
Вы все хотели быть вечными, –
И вот войной перемолоты,
Ну а в церквах стали свечками.
В романах серии «Солдаты удачи» все события взяты из жизни. Мы изменили только имена героев. Почему? Это да, было нетрудно понять: слишком тяжела и опасна их работа. Каждый из них всегда на прицеле, вероятность избежать смерти приближается к нулю… Имеем ли мы право лишать таких людей надежды на завтрашний день?. .
Их пятеро. Братья по оружию, для которых судьба Родины, долг и честь превыше всего. Вновь на грани жизни и смерти вступают они в неравную схватку со злом. В руках врага секретный препарат, вызывающий неутолимую жажду и способный отравить всю воду на планете. Нужно любой ценой обезвредить дьявольское зелье. "Солдаты удачи" не имеют права на ошибку. И не умеют проигрывать…
ПРОЛОГ
Глазов
23 июня 200… года01. 43
Хорош провинциальный город Глазов — уютен, гостеприимен, не в пример неряшливым мегаполисам чист зимой и летом.
Но особенно замечателен он по сравнению с большими промышленными центрами тем, что не по-городскому нешумен, особенно ночью. Машины не снуют с утра до вечера почем зря, трамвая нет, улицы после восьми, считай, безлюдны. Оттого и тишина тут ночью такая, что заезжий москвич первую неделю мается от бессонницы, оттого и каждый звук — соловьиный ли перелив, плеснувшую ли в реке рыбу, высоко летящий ли в небе лайнер — далеко-далеко слышно. Беда только, что ночью в Глазове и слушать-то эту тишину особо некому — горожане постарше спать ложатся рано, чтобы встать вместе с солнцем, а тем, что помоложе, не до того — эти всецело поглощены проблемами, связанными со вступлением в половозрелый возраст… И вдруг в этой-то сказочной тишине — выстрел.Да-да, выстрел!
Где-то в районе парка бабахнуло, а разнеслось во все концы города. Но только совсем вблизи можно было услышать, а потом и увидеть то, что происходило там, на берегу Вараксы, местной речушки…
Короткий хрип, тяжелое падение тела.
И чей-то голос — по-русски, с сильным акцентом:
— Надо убрать куда-нибудь эту падаль!
— Некогда. Давай, давай быстрей, сматываемся отсюда!
Двое, обремененные неудобной ношей, тяжело потрусили к парапету набережной.
Всплеск, потом едва уловимые серебряные нотки успокаивающейся воды, потом звук удаляющихся шагов — и снова на какое-то время тишина…
Чтобы хоть немного понять, что в эту ночь тут, на берегу Вараксы, происходило, есть смысл перемотать вереницу событий назад — хотя бы минут на десять — пятнадцать.
…А минут за пятнадцать до этого здесь, вдоль реки, мотался взад-вперед постовой милиционер, от нечего делать пинал сухие ветки да пустые банки из-под пива и энергетической дряни, которой недавно начали вовсю торговать на единственной в Глазове дискотеке. И поскольку, как почти всегда, ничего не происходило, одинокому младшему сержанту милиции было донельзя тоскливо. Так тоскливо, что время от времени он, как пацан, свешивался с парапета и плевал вниз, старательно считая, сколько секунд его плевок летит до воды.