Автор неизвестен
Сэр Гавейн и зелёный рыцарь
Как только силы осады иссякли у Трои,
И рухнула крепость, став прахом и пеплом,
Предатель, содеявший дело измены,
Сознался в вине, дознанью подвергнут;
То был знатный Эней, чья родня славная
Покорила со временем края, богатства
Присвоив заветные Островов Запада.
Грозный Ромул к Риму направил стопы;
Воздвиг сперва он расцвеченный город,
И нарек тот град своим громким именем.
Тирий стены поставил в Тоскании,
Лангобард в Ломбардии обители выстроил;
За морями Франции Брут Феликс
На привольных высях явил Британию на свет,
Где гибель, глад и горе
Оставили свой след,
Где смех с бедою споря,
Сменялись с давних лет.
Когда же славный сей лорд возвеличил Британию,
Отважные воины, войнам рады,
Игре бранной не раз предавались.
Больше дивных чудес видал сей край,
Чем все прочие земли издревле и ныне.
Но из всех прославленных королей Британии
Артур учтивейшим почитался, я слышал.
О приключении чудном хочу я поведать,
Что зрелищем редкостным народ почитает:
Див подобных не знали во владеньях Артуровых.
Коль склоните слух вы к сему лэ ненадолго,
Я слово молвлю, как слышать довелось мне в городе,
Тотчас.
Как ткали встарь, скрепляя
Сей доблестный рассказ,
Прилежно повторяя
Канву сплетённых фраз.
В Камелоте король справлял Рождество
С достославными лордами, лучшими из мужей
Средь Братства Рыцарей Круглого Стола,
За пиршеством пышным, в беспечной радости.
Много раз на турнире столкнулись конники;
Благородные рыцари ревностно бились,
Затем ко двору собирались на игру и песни.
На пятнадцать дней затянулся пир:
И стол, и утехи - всего достало на славу.
Было любо слышать увеселений гул,
Толкотня и шум — днём, ночью же — танцы.
Радость царила при дворе и в покоях
Средь лордов и леди, что любят празднества.
Так собрались рядом в отраде и мире
Достойные таны, Христа паладины,
И леди — прелестней земля не видала,
И тот, кто правил двором, король учтивейший,
И вольные воины в расцвете сил
Вся знать.
Король, владыка славный,
И двор — ему под стать.
Вовек не знала равной
Столь доблестная рать.
Пока же Новому году и дня не исполнилось,
Подавали вдвое невиданных яств,
Когда король и рыцари собрались в зале,
И псалмы мессы умолкли в часовне.
Служки и прочий люд великим криком
Ноэль снова и снова поминали, славя.
Тут до раздачи подарков дело дошло;
Из рук в руки дары вручались;
Знать препиралась игриво, награды деля:
Неудачам дамы долго смеялись;
Тот же, кто выиграл, верно, не видел в том горя.
Так веселился люд, пока столы не накрыли.
Умывшись же, к скамьям устремился всяк:
Тех, кто доблестней, усадили, как должно, выше.
Королеву Гвиневру возвели в центр помоста,
Что нарядной роскошью радовал глаз;
Шелка шелестели под тканым пологом:
Ткани тулузские лучшие, гобелены из Тарса,
Отделаны доверху чудеснейшими из камней,
Что оценить дано в монете звонкой
Подчас.
К ним обращала дама