Семен Малков
Шантаж
Часть I
СЕСТРЫ
Глава 1
СЕМЕЙНОЕ СЧАСТЬЕ
Самолет набрал высоту, табло погасло. В салоне первого класса немноголюдно, приятно освежает струя кондиционера. «Всего каких-то два часа – и дома», – удовлетворенно подумал Иван Кузьмич, отстегивая привязной ремень и удобно устраиваясь в кресле. Среднего роста, широкоплечий, солидный – преуспевающий советский руководитель, типичный представитель партхозноменклатуры. Возвращался он из поездки в Федеративную Республику Германии – провел там две недели в составе советской делегации.
Сидевший неподалеку от него известный журналист-международник Чижевский, узнав Ивана Кузьмича, удивился: «Да это никак Григорьев, собственной персоной?!»
– Интересно знать, – повернулся он к Веснину, работнику советского посольства в Бонне (они были в близком знакомстве), – почему Григорьев летит отдельно от всей делегации?
– А кто такой Григорьев? Шишка какая-нибудь? – поинтересовался Веснин.
– Не «какая-нибудь», а весьма значительная, – охотно разъяснил Чижевский. – Фактически ведает в аппарате ЦК распределением материальных благ. С тобой, как с другом, буду откровенен. – Он понизил голос: – За последний год дважды к нему обращался – машина мне понадобилась и путевки в спецсанаторий.
– Ну и как? Судя по результатам, ты, Лев Викторович, встретил взаимопонимание? – съехидничал Веснин; присмотрелся. – Хотя и вправду – впечатление производит приятное. Такое открытое русское лицо...
– Поверь, он вполне на своем месте. С ним и дело иметь приятно. Все решил оперативно, без волокиты. Мужик простой, но палец ему в рот не клади. Чувствуется – уважают его и побаиваются.
Говорят, скоро возглавит всю службу. Шеф-то у него дряхловат, постоянно болеет.– Ну на его месте не слишком бы я надеялся, – усмехнулся Веснин. – Сам знаешь эту систему: старик руководит не приходя в сознание, пока не вынесут... сам понимаешь, как.
– Попробую-ка с ним пообщаться, – поднялся с кресла Лев Викторович, лукаво подмигнув. – Нельзя упускать такой случай!
Чижевский, спецкор «Правды» по германоязычным странам, занимал видное положение в журналистике: его острые аналитические статьи известны миллионам читателей. Конечно, и Григорьев хорошо его знает и помнит. Лев Викторович уверенно, непринужденно направился к нему, намереваясь выразить свое почтение и обменяться несколькими словами.
– Прошу прощения, Иван Кузьмич, не помешаю? – подсев на свободное место рядом с Григорьевым, попытался он завязать беседу. – Мы ведь немного знакомы? И на приемах встречались, и разными пустяками вам надоедал. А я не из тех, кто забывает добро.
Иван Кузьмич вежливо кивнул, не проявляя, однако, видимого желания вступать в разговор.
– Погода хорошая, прибудем без опозданий! – бодро начал Чижевский, как бы не замечая, что сосед не расположен к общению. – А почему вы отдельно от всех? Если это, конечно, не государственная тайна.
Григорьев досадливо поморщился – не любил откровенничать с дотошными журналистами – береженого Бог бережет; однако ответил вполне дружелюбно: