Читать онлайн «Повседневная жизнь средневековой Руси накануне конца света»

f ; ■ Ж; ЖИВАЯ ИСТОРИЯ . ■ ЖИВАЯ ИСТОРИЯ ПОВСЕДНЕВНАЯ ЖИЗНЬ ЧЕЛОВЕЧЕСТВА Н. С. Борисов МОСКВА УДК 947. 04 ББК 63. 3(2)44 Б 82 Серийное оформление Сергея ЛЮБАЕВА На обложке книги воспроизведен фрагмент пелены из мастерской великой княгини Елены Волошанки. Церковная процессия. 1498 г. На обороте первого форзаца: южный дворик Соловецкого монастыря. На обороте второго форзаца: часовня на Кенозере. Натурная съемка выполнена автором. © Борисов Н. С. , 2004 © Издательство АО «Молодая гвардия», художественное оформление, 2004 ISBN 5-235-02752-3 ^ис т0а> От автора Писать о повседневной жизни Древней Руси — дело заведомо без¬ надежное. Это почти то же самое, что писать о повседневной жизни марсиан в эпоху строительства кана¬ лов. Причина проста. Мало того, что Древняя Русь давно мертва. Она и при жизни была неразговорчива. От¬ части это объяснялось постоянной занятостью, отчасти — свойством ха¬ рактера. Но ее биографу от этого не легче. Перефразируя тургеневское «Вот ты тут и живи!», так и тянет вздохнуть: «Вот ты тут и пиши!» Впрочем, в любом деле полезно изучить опыт предшественников. Иначе говоря, важна традиция. Есть она и в нашем начинании. С одной стороны, есть множество историко-этнографических штудий о том, что ели и пили, как одевались и обувались, как обрабатывали землю и складывали печи в старой России. Однако все они основаны главным образом на материалах XVIII—XIX веков. Переносить их выводы на Древнюю Русь вообще, а тем более на какое-то ее столетие в частнос¬ ти — дело более чем сомнительное. Есть, конечно, и находки археологов, и беглые упоминания письменных ис¬ точников. Но все это не складывает¬ ся в целостную и живую картину. Да и написано об этом так много, что становится как-то неловко. С другой стороны, существу¬ ет единственная и неповторимая 6 книга Б. А. Романова — «Люди и нравы Древней Ру¬ си: историко-бытовые очерки XI—XIII вв. ». Она была написана в конце 1930-х годов, когда ее автор, пе¬ тербургский историк, архивист и музеевед, вышел на свободу после нескольких лет заключения. Разу¬ меется, он был участником «контрреволюционного заговора», затем искупил свою вину на строительст¬ ве Беломорско-Балтийского канала и теперь жил в уездном захолустье без всяких надежд и почти без средств к существованию. И каждая новая волна арестов могла унести его туда, откуда он только что выбрался... Жизнь бросила ему вызов. Его ответом стала книга. «Люди и нравы... Историко-бытовые очерки... ». Название звучит вполне смиренно и благонадежно. Но это не очередная история про скалки и прялки, про замечательную «народную культуру». За этим названием чуткому уху слышатся тяжкие вздохи им¬ ператорского Рима. О времена! О нравы!