Читать онлайн «Мир пауков. Башня»

Колин Уилсон

Мир пауков. Башня и Дельта

Башня

Посвящаю эту книгу Салли, Дэймону и Ровану, а также тому, перед кем я в особом долгу, — Дональду Симэну. Мы с ним собирались писать «Мир пауков» в соавторстве. От этой идеи пришлось отказаться на раннем этапе, но в процессе работы я часто пользовался его советами и подсказками.

Еще я глубоко благодарен профессору Джону Клодсли–Томсону, ведущему английскому специалисту по пустыням, за бесценный совет, очень пригодившийся при создании первого тома.

Корнуолл, 1986

Часть первая

ПУСТЫНЯ

В тот миг, когда холодный ветер рассвета, очнувшись, шепчуще коснулся плоского камня, закрывающего вход в пещеру, Найл, приникнув ухом к щели, с напряженным вниманием вслушался. Всякий раз в такой момент ему казалось, что в голове вспыхивает крохотный солнечный зайчик, а все вокруг внезапно замолкает и каждый звук обретает обостренную четкость. Вот сейчас, к примеру, он различал частую поступь крупного насекомого, с тихим шелестом спешащего сверху через песок. Проворство невесомых движений подсказывало, что это фаланга, а может, и паук–верблюд. Мгновение спустя насекомое мелькнуло в поле зрения. Точно, паук: бочкообразное мохнатое туловище, в непомерно больших челюстях остатки ящерицы. Мгновение — и его уже нет; опять тишина, только ветер монотонно шумит в ветках кактуса–юфорбии. Впрочем, насекомое дало ответ на то, что Найлу требовалось знать: поблизости нет ни скорпиона, ни жука–скакуна. Паук–верблюд — ненасытнейшее из тварей, жрет до тех пор, пока утроба не раздувается настолько, что и бегать невмоготу. Этому, прошмыгнувшему, судя по всему, еще лопать да лопать. Если б поблизости находился хоть кто–нибудь, подающий признаки жизни, паук бросил бы недоеденную добычу и кинулся бы на очередную жертву.

Осторожным движением, напоминающим гребки пловца, Найл развел руки в стороны и смахнул песок, после чего, лавируя поджарым телом, выбрался наружу. Солнце на горизонте едва забрезжило, от песка еще веяло ночным холодом.

То, из–за чего он оставил жилище, находилось метрах в пятидесяти, возле самой кактусовой поросли. Растение уару, зеленая плоть которого, толщиной и податливостью напоминающая мочку уха, накапливает росу и удерживает ее будто в чаше. Вот уже полчаса Найл лежал без сна со свербящей от жажды глоткой и вожделенно представлял, как припадет губами к льдисто–холодной влаге. Вода у них в жилище была та, что таскали из подземной глубины муравьи–трудяги, но была она рыжего цвета и имела железистый привкус. Льдистая же роса уару в сравнении с ней — просто нектар.

Чаша растения — два сведенных воедино листа — была полна росы, поблескивающей по краям кристалликами изморози. Опустившись возле растения на четвереньки, Найл окунулся в чашу лицом и сделал первый глоток — долгий, медленный, сладостный. От удовольствия мышцы дрогнули и расслабились. Ледяная вода для жителя пустыни — едва не величайшее из наслаждений. Возник соблазн выпить все до последней капли, но опыт подсказывал: не стоит. Мелко сидящим корням уару эта влага необходима для жизни; если выпить все, растение погибнет, и одним источником воды станет меньше. Поэтому Найл отвел губы, хотя воды оставалось еще порядочно. Однако уходить не спешил, а все смотрел на прозрачную воду, будто впитывая глазами. А душу, народившись, заполнила прохладная волна восторга. В уме ожила странная, неведомо от кого и как унаследованная память о золотом веке, когда воды было вдосталь, а люди не прятались, подобно насекомым, под покровом пустыни.