Николас Николсон
Призрак Фаберже
Святая Елизавета Российская,
великая княгиня и великомученица (1864–1918)
Переходя Албемарл-стрит, княгиня Нина Озеровская плотнее запахнула коричневое замшевое пальто и крепко взяла Сашу за руку. Промозглая английская погода всегда вызывала в ней раздражение, и хотя она выросла в Париже, где было почти так же сыро, гранитные, мраморные и кирпичные фасады лондонских домов дышали каким-то особым холодом.
Саша засопел. Взглянув на сына, Нина произнесла по-русски:
— Сашенька, ну еще один магазин — и все. Только один — мы выпьем там чаю, а потом пойдем, куда ты захочешь.
— К мадам Тюссо? — с надеждой спросил он по-английски.
Нина вздохнула. Ну что тут поделаешь, ведь ему только семь.
— Ну, если ты настаиваешь.
Саша заулыбался, поднял голову и в сотый раз за сегодняшний день спросил:
— А куда мы идем?
— К маминой давней приятельнице, миссис Крейн.
Пройдя по Албемарл-стрит мимо ювелирных магазинов и обветшавшего фасада отеля «Браунс», они свернули в крошечный кривой переулок и остановились у маленького магазинчика с темно-синим лаковым фасадом, в витрине которого поблескивали драгоценности и серебро. Нина вспомнила, как много лет назад она впервые пришла с мамой в антикварный магазин «Сокровища Невского дворца», чтобы продать кольцо с изумрудом. После войны подобные походы стали для них привычными.
— Ничего не видно, — захныкал Саша, прервав ее воспоминания.
— Сейчас зайдем внутрь, — бодро произнесла Нина, открывая дверь, — и ты все увидишь.
Саша первым вошел в магазин. Нина смотрела, как сын, заложив руки за спину, приближается к стеклянному прилавку.
Он будет настоящим красавцем, когда вырастет, — как его дед по материнской линии.«Господи, как же я устала, — подумала Нина. — Но надо держаться».
— Лидия, дорогая, — приветствовала она хозяйку «Невского дворца», протягивая к ней тонкие руки, затянутые в перчатки.
— Ах, Нина, я так обрадовалась твоему звонку. Я боялась, что не застану тебя в Лондоне.
— Мы здесь ненадолго. На Пасху нас ждут в Париже Сашины дедушка с бабушкой, — сказала Нина, изящным жестом стягивая с головы шарф.
— Неужели это Саша? — с сомнением произнесла Лидия, глядя на мальчика. — Но, Нина, он же совсем еще малыш!
— Мне уже семь лет, — недовольно буркнул Саша.
Женщины засмеялись.
— Саша, пойди посмотри, что здесь есть, а я пока поговорю с миссис Крейн, — попросила Нина.
Саша кивнул и отошел от женщин.
— Мама скоро освободится, — прибавила Нина, глядя, как мальчик перешел от большой фарфоровой вазы к инкрустированному столу в русском стиле, на крышке которого был изображен Кремль восемнадцатого века и крошечные московиты, занятые какими-то своими делами.