Роберт Най
Захватывающая книга… Най буквально вдыхает жизнь в Анну Шекспир, доселе почти неизвестную, а заодно и в шекспировскую Англию: мы ощущаем ее вкус, запах, стиль, нравы…
Здесь не меньше сведений и уж конечно больше занимательности, чем в большинстве ученых штудий, посвященных Шекспиру. Ярко, страстно, оригинально — можно позавидовать тому, кто только собирается открыть эту книгу.
Миссис Шекспир
Полное собрание сочинений
Всем дорогим читателям доброго здоровья, особенно Мартину и Дженет Сеймур-Смит
Часть первая
Глава первая
Сладкий мистер Шекспир
— Нет уж, спасибочки, — я ему в ответ.
Видели бы вы, как он на меня глянул.
Потом улыбнулся, весь белый от досады.
Он улыбнулся мне, мистер Шекспир, супруг.
Каков!
Сэр Ухмыл — звала его, бывало.
На что другое — не скажу, а уж улыбаться, ухмыляться — о, на это он большой был мастер.
Хитрый такой, смеяться-то он не любил.
Смеяться не любил, потому что не хотел выказывать два черных обломка прямо спереди во рту.
Эти гнилые зубы сделались у него из-за того, что сахару сосал не в меру.
Сласти. Ну прямо обожал их.
Имбирные пряники, марципаны, хворост.
А сахар отродясь был для него отрава — все потому, известно, что кровь слишком терпкая, горячая у него была.
Ей-богу.
И он был суетной насчет этих плохих зубов, скажу я вам.
Вообще мистер Шекспир был человек не то чтоб суетной, я вам скажу, но как дойдет до его писаний дело, тут он был ужасно суетной, вечно — вынь да положь ему, чтобы друзья-товарищи в театре заметили, как он расчудесно да как он ловко сочиняет.
Знаете, как говорится:
Шмель на дерьме коровьем мнит себя королем.
Марципан.
Такая белая дрянь, вроде сладкого стылого крема с комками.
Готовится из толченого миндаля и фисташковых орешков. Но главное — чтоб сахар тонкий, с медом, мукой и эссенциями.
Сахарная лепешка: о, это тоже.
Еще одна сласть любимая моего покойного супруга.
Помню, раз под самый пост, у Садлеров дело было, так он пребольшущий торт умял из этих сахарных лепешек — сам, один.
Мы сидим и смотрим.
Все сожрал, а потом еще облизывается.
Юдифь для этих лепешек взяла камедь, три дня, три ночи в розовой воде вымачивала, потом туда горстями сахар накидала, для крепости, потом добавила белки шести яиц и сок двух апельсинов.
Подается на четверых — ну, так Юдифь замышляла. Да уж, чистый сахар, приправленный и запеченный, под видом торта.
Постом, аж до самой Пасхи лез у мистера Шекспира из ушей.
Сладок мед, да не по две ложки в рот.
Гамнет говорил — он сам из сахара, наверно, деланный.
Сладенький.
Марципанчик.