Читать онлайн «Под снегом»

ПОД СНЕГОМ

Диана Килина

АННОТАЦИЯ

– Алиса, в твоей жизни только ты принимаешь решения, – сказала мама, смягчив голос, – Только ты отвечаешь за свой выбор.

– Я знаю, мам. Но как сделать все правильно?

– Кто сказал, что выбор обязательно должен быть правильным? – улыбнулась мама, – Выбор должен исходить из твоего сердца. А каким он будет – покажет жизнь.

Это последняя книга в истории Алисы. Сможет ли она определиться и принять решение, которое должно изменить ее жизнь: остаться с надежным мужем, или вернуться к несносному боссу? Читателя ждет неожиданный финал истории «Колибри».

ПОД СНЕГОМДиана КилинаПосвящается Моей бабушке. Я ни разу не видела тебя во сне, но помню каждую черту твоего лица. Я помню, как ты читала мне сказки, и учила жить по совести. Я помню твои горячие ладони и необычные глаза, которые меняли свой цвет в зависимости он твоего настроения: от стально–серого, до небесно–голубого и цвета морской волны. Я помню, как ты рассказывала мне о смерти, и открыла для меня знание, что тоннеля и райских врат не существует. Ты говорила мне: «Бога нет – есть Истина» и ты оказалась на все 100% права. Я всегда буду тебя любить. Прости, что я не попрощалась с тобой. Эта боль от чувства вины всегда преследует меня. Как будто в моей груди пробили зияющую дыру, вырвав сердце голыми руками. Я так и не научилась с ней справляться, и изредка даю волю слезам, глядя на твою фотографию. Пусть земля тебе будет пухом. ПРОЛОГСо мною вот что происходит:Ко мне мой старый друг не ходит,А ходят в мелкой суете разнообразные не те. И он не с теми ходит где–то И тоже понимает это,И наш раздор необъясним, и оба мучимся мы с ним. Со мною вот что происходит:Совсем не та ко мне приходит,Мне руки на плечи кладёт и у другой меня крадёт. А той – скажите, Бога ради,Кому на плечи руки класть?Та, у которой я украден, в отместку тоже станет красть. Не сразу этим же ответит,А будет жить с собой в борьбеИ неосознанно наметит кого–то дальнего себе. Евгений Евтушенко, 1957Пробираясь сквозь толпу, он тянул меня за руку, чтобы подобраться поближе к месту лучшего обзора. Салют всегда пускают с горы Харью и лучше всего его видно, если встать под лестницей на неё ведущей. Когда он всё–таки протиснулся через громко гудящих людей и обхватил меня руками, толпа начала обратный отсчёт. Крепко зажмурившись, я ощутила рой мурашек, поднимающийся по моей спине от его мягкого голоса, считающего по–русски. Всё вокруг замерло, перестав существовать. Я ощущала только его тёплое дыхание на своих волосах, его приятный, мягкий баритон над ухом, его крепкие объятия и размеренное биение его сердца, отдающееся лёгкой вибрацией в моей спине. Я резко развернулась к нему лицом, и он замолчал. Посмотрев в его глаза, которые в ночном свете стали бездонно–чёрными, я отчаянно захотела, чтобы этот Новый год стал для меня началом новой истории. Новой книги в моей летописи. И первую страницу я хочу написать вместе с ним. Я загадала такое желание, надеясь, что оно сбудется. Яркие вспышки взорвались в воздухе, отразившись в его расширенных зрачках. Я смотрела на голубые, зелёные и красные огни, вспыхивающие в его глазах, и не смогла не заметить мои любимые золотистые искорки. Он наклонил голову и прикоснулся ко мне губами. Я двинулась на встречу и обвила его шею руками, притягивая ближе. Его руки ловко расстегнули моё пальто и забрались под шерстяную ткань, обнимая меня за талию. Потом они переместились назад, и стали гулять по моей спине. По моему телу прошла дрожь, но не от холода, а от другого ощущения. Я почувствовала какую–то неведомую силу, энергию, которая окутала нас под вспышками новогоднего салюта. Она, словно тонкая нить, начала затягиваться вокруг, прижимая нас друг к другу, растворяя друг в друге, сшивая в одно целое. Когда вспышки прекратились, он тихо прошептал мне в губы:– С Новым годом, Алиса. – С новым счастьем, – ответила я. ГЛАВА 1Декабрь, 2016I feel something so rightDoing the wrong thingI feel something so wrongDoing the right thingГлубокий бас прорывался из динамиков моей машины, и я невольно раскачивала головой в такт музыке. Мои губы сами собой протягивали слова песни. Конечно, меня не радовала эта версия данного трека, но ничего не попишешь – в машине валялось только два диска: альбом Макса Барских «По Фрейду» и записи дабстепа Никиты. Я, естественно, выбрала второе. I could lie, could lie, could lieEverything that kills me makes me feel aliveМой телефон благополучно утонул в унитазе три недели назад, когда я не уследила за ним, и Тео схватил трубку со стола, решив поиграть в кораблики. Новый мобильник я решила пока не брать, потому что уже вышла новая модель айфона и Никита, мой муж, пообещал мне его купить в Англии. Он уехал на сборы на целый месяц. А мне пришлось вернуться в Таллинн, чтобы помочь маме. Она сломала ногу. Я стою на светофоре, и мои внутренности в буквальном смысле скрючивает от мощного звука. Я никогда не любила электронную музыку, но, признаться честно, начала привыкать к дабстепу. Что–то было в этих ударных. К тому же, я моментально проснулась. В общем, невольно трясу головой и вытягиваю шею, подпевая обрывкам песни:Lately I been losing sleepDreaming about the things that we could be Повернув голову, я увидела, что молодой парень в машине слева от меня улыбается во весь рот белозубой улыбкой. Он подмигнул мне, а я залилась краской и пожала плечами. Подняв большой палец вверх, паренёк одобрительно кивнул:– Хороший вкус, – проговорили его губы, и я невольно растянулась в улыбке. Светофор подал зелёный знак, и я тронулась, сворачивая направо по Тартускому шоссе в сторону салона красоты. Раз уж я приехала в родной город, пора привести свою голову в порядок. В Хельсинки бешеные цены на парикмахерские услуги, так что за последние два месяца моя непослушная грива стала длиннее на пару сантиметров, стрижка совершенно потеряла форму, и предательские рыжие корни окончательно убили весь гламор, который я навела на свою несчастную шевелюру. В Женеве моя причёска имела хоть какой–то вид. Сейчас она выглядит отвратительно. При воспоминании об этом городе, я судорожно сглотнула. С недавних пор Женева – моё стоп–слово. Я туда никогда не вернусь, и, наверное, это к лучшему. Как и в Вегасе, всё, что было в Женеве – останется в Женеве. Как–то так. «Je t’aime» – прошептал до боли знакомый голос в моей голове, и я нервно дёрнулась, заезжая на парковку. Поставив машину, я потрясла головой, и выключила зажигание. Музыка прекратилась, и я осталась сидеть в полной тишине. Обрывки воспоминаний волной накрыли меня, и я положила голову на сложенные на руле руки. Прошептав только: «Но ведь ты же сильнее меня; сильней и увереннее», я снова покачала головой, открыла дверь и выползла на улицу. Меня мгновенно обдало морозным воздухом, и я выдохнула, выпуская пар из лёгких. Закрыв машину, я взяла талончик на парковку в автомате, и поплелась к небольшой стеклянной двери на углу дома. Колокольчик радостно поприветствовал меня, когда я входила. В салоне никого не было, кроме моего парикмахера. Я решила подстричься в восемь утра. Спасибо Алевтине, что она согласилась подняться в такую рань. – Алиса, здравствуй, – проворковала мамина подруга и широко улыбнулась. Она держала в руках чашку кофе, и мой рот мгновенно начал выделять обильную слюну. Алевтина прищурилась и подмигнула мне:– Я тебе оставила. Бери чашку, и садись. Как твои дела?– Нормально, – сказала я, снимая пальто и водружая его на вешалку, – Мы не опоздаем?– Нет, следующий клиент только в одиннадцать. Времени предостаточно, – она вытянула длинные ноги в узких джинсах и отпила свой кофе, – Сливки в холодильнике. Я потянулась к полке над мойкой в углу помещения, и налила свеженький кофе из кофеварки. Потом наклонилась, и залезла в маленький холодильник, доставая оттуда пачку сливок. Приготовив себе свой «завтрак», я прошлёпала по мраморному полу, оставляя слякоть, и плюхнулась на диванчик рядом с Алевтиной. Она пристально изучала меня глазами, и я робко улыбнулась, делая первый глоток. – Ты так изменилась, – тихо сказала она, – Стала совсем взрослой. Я пожала плечами:– На голове у меня кошмар. Алевтина звонко рассмеялась, и мне стало так уютно от её смеха. – Брось, ты красавица даже с отросшими корнями. Но давай не будем пока о работе. Как Тео? Как ты устроилась в Хельсинки?– Отлично. Тео растёт. Он сейчас в саду, мама определила его на месяц прямо возле дома. Я учу финский язык. – Как замужняя жизнь? – она подмигнула мне, а я невольно напряглась. Не то, что бы моя замужняя жизнь была плохой. Просто… Не идеальной. – Нормально. Никита старается изо всех сил, – я выдавила из себя подобие улыбки и отпила глоток кофе. – Это большая редкость, – вздохнула она и уставилась в зеркало у входа, – Мне не повезло с мужчинами, что первый, что второй мужья были скотами. Я нахмурилась и посмотрела на неё. Разве мог кто–нибудь вести себя с ней как скотина? Она – само совершенство. Высокая и стройная, даже в свои сорок пять выглядит шикарно. Изящная, несмотря на рост, изысканная и грациозная. Выбеленные волосы волной спадают на плечи и блестят, как зеркало. Алые губы красивой формы всегда слегка улыбаются, а чётко–очерченные коричневым карандашом брови идеально подчёркивают светло–зелёные глаза в обрамлении густых ресниц. Странно, что ей не удалось найти своё счастье. – Ну что, – вздохнула Алевтина, поднимаясь с диванчика, – Я пойду готовить инструменты, а ты пока полистай что–нибудь. Есть, кстати, свежий выпуск МК–Эстонии. – Это здорово, хоть новости узнаю, – улыбнулась я и потянулась к стенду с журналами. Отпив кофе, и взяв в руки газету, я перевернула её, чтобы заглянуть в светскую хронику. И в ту же секунду замерла, перестав дышать. Кофе застрял где–то в пищеводе между желудком и горлом. «Известный бизнесмен, владелец сети клубов «Палаццо», со своей спутницей»Сначала я ничего не поняла. Мне показалось, что на фотографии, рядом с Сашей стою я. Потом я пригляделась, и поняла, что рядом с ним стоит миниатюрная блондинка с ярко–розовой помадой на пухлых губах и светло–серыми глазами. Прищурившись, я принялась изучать снимок. Саша остался таким же, каким я запомнила его в Женеве. На фотографии он смотрел в камеру холодным взглядом тёмно–карих глаз, и одной рукой обнимал свою спутницу за талию. Она напротив, широко улыбалась, обнажая ровные белые зубы. Мои глаза скользнули ниже, и я прочитала подпись:«Александр Дворцов и Дарья на открытии Палаццо в Тарту. Александр и Дарья познакомились в октябре в Женеве, и с тех пор, по словам друзей и близких, никогда не расстаются». Познакомились в Женеве. Какой же он всё–таки козёл. Видимо, поэтому он не представил меня своим друзьям. Глубоко вздохнув, я отложила газету и допила свой кофе одним глотком. Встав с чёрного кожаного диванчика, я подошла к Алевтине. – Аля, я хочу перекраситься. Она удивлённо приподняла брови, её губы сложились буквой «О». – В какой цвет? – спросила она. Я пристально посмотрела на своё отражение, и наклонила голову набок. Потом мои глаза скользнули на стену, и я увидела плакат с рекламой краски Schwarzkopf. – Хочу вот так, – ткнула я пальцем в отражение, показывая на фотографию, – И такую же стрижку. – Уверена? Не слишком ли коротко?Я снова посмотрела на своё отражение. Прищурилась, и с уверенной улыбкой выдала:– Нет. К тому же, чем короче, тем меньше мне придётся возиться с укладкой. ГЛАВА 2Через два часа я, заплатив за парковку, прыгнула на заледеневшее сидение машины, и посмотрела на своё отражение в зеркале заднего вида. Вот это да. Я слышала, что смена причёски может совершенно изменить облик, но чтобы до такой степени. Длинная прядь тёмно–шоколадных волос спадала на правую половину моего лица, изображая чёлку. Этот цвет сделал глаза ярко–голубыми, как будто я носила цветные контактные линзы. Остальное было подстрижено экстремально коротко, а затылок практически полностью выбрит. Не знаю, что я буду делать со всем этим, когда предательские рыжие корни начнут отрастать, но сейчас мне нравится. И я не похожа на ту гламурную сучку, которую Саша лапает на фотографии с газеты. Я оскалилась в ехидной улыбке и достала мобильник–раскладушку доисторической эпохи. Набрав мамин номер по памяти, я прослушала несколько гудков, а потом она сняла трубку:– Мам, как ты?– Ничего, валяюсь на диване. Я давно этим не занималась, – я услышала довольный смешок и невольно улыбнулась. – Мам, я хочу пробежаться по магазинам, что–нибудь прикупить. Ты не против побыть в гордом одиночестве ещё несколько часов?– Нет, не против. Отдыхай детка, – она рассмеялась, – И купи мне зефир в шоколаде. – Обязательно. Я отключила телефон, просто закрыв его, и завела мотор. Прогрев машину, я выехала на Тартуское шоссе, и направилась в сторону обновлённого Юлемисте. Прогуливаясь по торговому центру, я зашла в несколько отделов и купила обновки, подходящие своей новой причёске. Я так же зашла в магазин нижнего белья и набрала несколько пеньюаров и комплектов из чёрного и красного кружева. Никита любит красивое бельё. Я его терпеть не могу. Бельё, не Никиту. Мужа вроде как нужно радовать. Думаю, он оценит. Тем более, он всё это оплачивает. Прогуливаясь в косметическом отделе, я выбирала новый оттенок помады. Мне хотелось чего–нибудь красного и сочного, но к белоснежной коже с веснушками тяжело подобрать что–то стоящее. Я мазала на руку уже девятый иди десятый оттенок, когда передо мной выросла высокая длинноногая фигура. Я подняла глаза, и обладательница километровых ног широко улыбнулась:– Алиса? Алиса Бауэр?– Бри? – пролепетала я. – Я тебя не узнала! – протянула она своим эстонским акцентом, – Issand Jumal, ты такая эффектная!Я расплылась в улыбке и обошла стенд MaxFactor, раскидывая руки для объятий. Бри сделала то же самое, и мы крепко обнялись. Меня обдало лёгким запахом духов, похожих на Nina Ricci Premier Joir, и я подняла голову. Она была меня выше, и я практически дышала ей в грудь. – Ну а ты совсем не изменилась, ледяная принцесса, – подмигнула ей я, и она залилась краской. – Какими судьбами? Как ты вообще живёшь? – начала расспрашивать Бри, – Я тебя сто лет не видела. – Да, я уехала, – она удивлённо вскинула брови, а я продолжила, – Вышла замуж. Сейчас живу в Финляндии. – Ух ты. А муж, кто он?– Мой бывший одноклассник, хоккеем занимается. Спортсмен. – Круто, рада за тебя. Не хочешь перекусить и поболтать? Есть минутка?– Конечно. – Здесь на втором этаже индийский ресторанчик. Пошли?Она махнула рукой и развернулась на высоченных шпильках. Я посмотрела на её силуэт и вздохнула. Я так и не научилась носить каблуки. Конечно, я надевала платья, цацки и шпильки, но во всём этом обмундировании я больше была похожа на шлюху. Бри, в коротком пальто и туфлях (в такой–то холод!), был просто красавицей. Её длинные светло–русые волосы спадали почти до талии и оттенялись благородным цветом тёмно–синей шерсти. Я оделась попроще, как и всегда: джинсы, тёплая водолазка, серое пальто и чёрные ботинки на меху. Пока мы поднимались на эскалаторе вверх, Бри постоянно щебетала и рассказывала мне последние новости. Когда мы добрались до кафе, уселись за столиком, расставили вокруг себя пакеты с покупками, и принялись изучать меню, её сумочка зазвонила. Ну, точнее мобильник. – Да малыш? – проворковала Бри в трубку, и я уставилась на неё с удивлением, – Я встретила знакомую. Мы на втором этаже. Она отключилась и посмотрела на меня с улыбкой. – Алиса, я замуж выхожу. Ты не поверишь за кого, – заговорщицки прошептала Бри, и моё любопытство подскочило на запредельный уровень. – Колись, – выдала я. – Помнишь Сергея? Заместителя Алекс…– Да, – быстро перебила её я, не дав договорить это имя. Потом меня пронзила догадка, и мои глаза чуть не вылезли из орбит:– Ты и Сергей?Она кивнула. – Серьёзно?– Да, – ответила Бри и её лицо засветилось. Чёрт. Я знала, что между ними что–то было. – Поздравляю, – выпалила я, – Это здорово. – А вот и он, – с придыханием сказала Бри, и я обернулась. Сергей двигался тяжёлой уверенной походкой в нашу сторону. Вокруг него практически мерцала сила и энергия, как будто он был окутан электромагнитным полем. Увидев меня, он удивлённо приподнял брови, и кивнул. Я тоже кивнула. Когда он подошёл к нашему столику и сел рядом с Бри, поцеловав её в макушку, прилично наклонившись, я не смогла сдержаться, и растянулась во весь рот. Кого угодно, но только не его можно было называть «малышом». Его суровое лицо, теперь без бородки, смягчилось, и Сергей улыбнулся мне. – Алиса? Я не ошибся?– Нет, – ответила я, убирая чёлку за ухо и открывая своё лицо, – Это именно я. – Неожиданно. Тебя с трудом узнаешь. – Я этого и добивалась, – пожала плечами я, и мы втроём рассмеялись. К нам подошла официантка, и мы сделали заказ. Я решила попробовать филе курицы в карри соусе с овощами, а Бри с Сергеем взяли хрустящую свинину с мёдом. Естественно, я заказала себе привычную чашку латте и стакан воды, чтобы запивать острое блюдо. Мы с Бри непринуждённо болтали и делились событиями из своей жизни. Я старалась обходить тему с Тео, и в основном говорила о своих успехах в изучении финского языка, о Никите и различии менталитетов скандинавов и русскоязычных эстонцев. Сергей молчал и пристально изучал меня своими серебристыми глазами. Это немного напрягало, но я старалась держать себя в руках. – Так, пока не принесли блюда, я пойду, отлучусь, – сказала Бри, вставая из–за стола, – Нужно в дамскую комнату, – она подмигнула мне, и выпорхнула из зала. Я уставилась в окно за спиной Сергея. Пошёл снег, и белые хлопья красиво кружились по ту сторону стёкла. Скоро Рождество, нужно купить подарки Никите, Тео и маме. Я не очень хотела справлять этот праздник здесь, но мама была непреклонна и сказала, что никуда не поедет. Оставлять её одну не хотелось. Всё–таки, Рождество – семейный праздник. – Он знает, что ты здесь? – неожиданно выдернул меня из раздумий тихий голос Сергея. Я вздрогнула. – Нет. – Мне сказать ему? – он внимательно посмотрел на меня, и в его глазах блеснуло что–то странное и непривычное мне. Я отрицательно покачала головой. – Как знаешь, – сказал он, и повернул голову в сторону бара. Я поняла, что в горле пересохло, и судорожно сглотнула. В этот момент от неловкого разговора меня спасла Бри:– Кстати, Алиса. Приходи к нам на свадьбу, – выпалила она, усевшись рядом с Сергеем, и я напряглась. Он перевёл взгляд на меня и приморозил меня к месту своими глазами. – Я не знаю… – начала я, пытаясь найти отговорку. – Алиса, это будет здорово! Пожалуйста! – не унималась Бри, – Мы будем праздновать в поместье Падизе. Несколько гостей планировали остаться с ночёвкой, но есть один свободный номер на всякий случай. Две недели в запасе, и у тебя есть время выбрать платье подружки невесты. Я начала моргать, как дура, не зная, что ответить. – Алиса, и правда, – спокойно начал Сергей, – Мы будем рады. Я переводила глаза с её лица, на него, и обратно. Бри смотрела умоляющим взглядом, и я не смогла отказать:– Ладно, – выдохнула я, – А что за платья подружек невесты?– По моей задумке, все девушки должны быть в красном. И обязательно платье в пол. Я не люблю красный цвет, ну кроме помады, но, наверное, желание невесты – закон. – Найду что–нибудь, – сказала я, думая о том, что мне придётся совершить набег на гардероб мамы. –Класс! – пропищала Бри и потянулась ко мне над столом, чтобы обнять, – Я так рада тебя видеть, Алиса. – Я тоже тебе рада, Бри, – искренне ответила я. ГЛАВА 3– Алиса, малыш, тебя не узнать, – протянул Никита, вглядываясь в свой монитор. Двадцать первый век и его технологии – это нечто. Так здорово, что можно видеть друг друга даже на расстоянии в тысячи километров. – Да, это я, – я взлохматила короткие волосы на макушке, – Нравится?– Очень! – выпалил он, – Ты похожа на рок–звезду. Я рассмеялась, отчего ноутбук запрыгал на моём животе. – Я соскучился, – сказал Никита, и я посмотрела на него. Влажные кудрявые волосы спускались почти до плеч. Озорные зелёные глаза светились икорками, а аккуратные тонкие губы растянулись в улыбке. – Что ты уставилась? – спросил он, прищуриваясь. – Хочу тебе кое–что показать, – спокойно сказала я, откладывая ноутбук в сторону. Встав с кровати, я подтянула одеяло вместе с лэптопом к краю. – Новая причёска – ещё не всё, – сказала я, устраиваясь перед экраном, – Я обновила гардероб. – И что же ты купила? – протянул Никита, не отрывая от меня глаз. Ну, точнее от монитора. Но, не суть. Я взялась за край пояса своего халата и медленно потянула его на себя. – Я не уверена, что тебе понравится, – фальшиво надула губы я, и нахмурила брови. – Алиса, сейчас мне понравится всё, что угодно, – судорожно бросил он, и его глаза засветились желанием. Я развязала пояс и приоткрыла мягкую плюшевую ткань. Появился кусочек тонких ярко–красных кружев, и Никита шумно вздохнул на том конце провода. – О да, – сказал он, и я рассмеялась. Я раскрыла халат, и приспустила его с одного плеча. Мой муж, не отрываясь, следил за моими движениями, пока я показывала ему лёгкий стриптиз. – Малышка, продолжай, и я сейчас же возьму билет в Таллинн, – сказал он, прикрывая глаза и откидываясь на кровати. Воспользовавшись моментом, я скинула плюшевый халат, оставшись в тонком кружевном пеньюаре и трусиках с атласными бантами на бёдрах. – Я не против, – прохрипела я, и он распахнул глаза. – Господи, ты издеваешься надо мной? – спросил он в монитор, и я хихикнула. – Господь тут не причём. Это всё твоя кредитка, – я подмигнула ему. Моя грудь гордо подпрыгнула, поднятая пуш–апом, когда я наклонилась к кровати в не совсем приличной позе. – Нравится?– Очень. Я теперь не смогу уснуть. Закрываю глаза, и вижу… – он вздохнул, и его ноздри затрепетали, – Это. Алиса, ты прекрасна. Улыбнувшись, я легла на живот:– Ты тоже ничего. Как сборы?– Ты в своём уме? – взвизгнул он, – Какие сборы, когда я увидел, – он ткнул пальцем в монитор, – Тебя. Я сейчас думаю только об одном. – Ммм, – промычала я, – О чём же?– Хочу оказаться рядом. Детка, ты прекрасна. Я напряглась, и улыбка сползла с моего лица. Не люблю это слово. Оно вызывает не приятные воспоминания о моём прошлом. У Никиты на фоне послышалась возня, он отвлёкся от меня и что–то сказал на финском в комнату. – Чёрт. Алиса, парни торопят в клуб. Нужно собираться. – Ага, – сказала я, попытавшись придать лицу невозмутимости, – Не буду больше отвлекать. Он громко вздохнул и приблизился к камере. – Я люблю тебя, Алиса.  – Я тоже тебя люблю, – машинально ответила я, уставившись пустым взглядом в картинку на экране. – До связи. Я ничего не ответила, просто отключилась. Перевернувшись на спину, я поморщилась от колючей ткани на моём теле. Сев на кровати, я стянула с себя пеньюар и трусы, бросив их в дальний угол моей бирюзовой спальни. Я подняла халат с пола и укуталась в мягкий голубоватый флис. Пусть не привлекательно, но зато уютно. Я вернулась на кровать, взяла свои большие голубые наушники и зашла на страничку ВКонтакте. Включив музыку, я открыла сообщения, и перечитала строчки, которые выучила наизусть за последние полтора месяца:«Алиса, я не задумывался над тем, что наши отношения были для меня чем–то большим. Мне казалось, что всё это временно, что ты – просто развлечение, которое мне быстро наскучит. Я думал, что когда–нибудь ты уйдёшь, и меня это никак не коснётся. Я ошибался. Видеть тебя и не иметь возможности прикоснуться. Знать, что ты счастлива с другим. Что ты засыпаешь с ним в одной постели; что по утрам на тебя смотрит другой мужчина; что ты живёшь своей жизнью, как ни в чём не бывало – это пытка для меня. Поверь, дерьма в моей жизни было достаточно. Я не слишком хороший человек. Если быть откровенным, я – плохой человек. И я всегда был таким. Я делал страшные вещи, но ещё хуже то, что я о них не жалею. Единственное, о чём я жалею, что я слишком быстро от тебя отказался два года назад, посчитав, что ты такая же, как и все. Прости мне эту ошибку. Возвращайся. Я не врал, когда говорил тебе это. Je t’aime»Интересно, когда он писал это, Даша была рядом? Он познакомился с ней до встречи со мной, или после?Возвращайся. Я так и не смогла ему ответить. И сейчас, я думаю, что это к лучшему. ГЛАВА 4Через две недели я недовольно разглядывала своё отражение в зеркале. – Мам, я не планирую оставаться на ночь, – выдохнула я, поправляя бретельки на плечах. Красное кружево бюстгальтера предательски вылезало из–под атласа. Конечно, оно идеально сочеталось по цвету с тканью платья, но мне не хотелось светить своим нижним бельём на всю округу. Нужно что–нибудь придумать, иначе мне придётся постоянно подтягивать лиф своего наряда и подбегать к зеркалу каждые пять минут, чтобы поправить лямки на плечах. – Алиса, ко мне придёт Алевтина, – крикнула мама, – Мы справимся в четыре руки с Тео. Отдохни и развейся. – Я не устала, – сказала я, входя в гостиную. Мама уставилась на меня обожающими глазами и улыбнулась. – Красиво, – протянула она, – Хорошо, что я не выкинула это платье. – Бельё торчит, – сморщилась я, невольно потеребив лямки платья. – Оно подходит по цвету и разбавляет простой дизайн. Иногда немного кружев не повредит. Я вздохнула и пожала плечами. Одна бретелька тут же соскользнула, и я судорожно её поправила, покачав головой. – Может сменить бретельки на лифчике на прозрачные?– Это будет кощунством, Алиса, – рассмеялась мама, – Оставь как есть. Не так уж это ужасно. Я снова пожала плечами, и снова поправила лямку. Взглянув на свою Омегу, я вздохнула:– Мне пора. Добираться час, если пробок не будет. Я позвоню, когда буду выезжать обратно. – Алиса, – вздохнула моя мама и подтянулась на руках, усаживаясь на диване, – Возьми на всякий случай сменную одежду и косметичку. Останешься там, а мы с Алей предадимся воспоминаниям о нашей молодости. Зря, что ли, бутылка шампанского в холодильнике стоит?– Тео? – я нахмурилась. – Вечером его заберёт Алевтина, я уже позвонила в садик. Всё будет хорошо. Отдыхай. Шансов отказаться, как понимаете, мне не оставили. Я поплелась в свою комнату и взяла свою дорожную сумку. Скинула туда косметичку с зубной щёткой и мини–набором шампуней и мыла, тёплые ботинки, тёмно–синий свитер с оленями, джинсы и сменное бельё.  – Возьми мою шубу! – крикнула мама из гостиной, когда я стояла в коридоре. Я открыла шкаф и вытащила оттуда короткую шкурку из чернобурки и красные туфли на шпильке. Обувшись и одевшись, я пригладила свою причёску и взглянула на своё отражение. Сделать эту стрижку было моим лучшим решением за последние полтора года. Я помыла голову и уложила волосы за полчаса, всего лишь высушив феном. Не причёска, а мечта. Кинув новый оттенок красной помады в клатч, я простучала каблуками по полу и выглянула в гостиную. – Мне пора, мам. – Удачи!– Спасибо. Я позвоню. Выйдя из квартиры, я спустилась вниз на лифте и вышла во двор. Холодный декабрьский воздух ворвался в мои лёгкие, и я поморщилась. Эстонская влажность действовала на температуру убийственно: на градуснике всего минус пять, а по ощущениям все минус пятнадцать. Сев в машину и заведя мотор, я принялась прогревать салон и вышла, чтобы почистить стёкла и зеркала от наледи. Ноги мгновенно замёрзли, и я пожалела, что не надела панталоны и шерстяные колготки под платье, ограничившись чулками и теми красными трусами с бантами. Я точно заболею, когда–нибудь, если продолжу в том же духе. Когда я тронулась с места, я включила музыку, и машина наполнилась ритмичными звуками. Нахмурившись, я переключила несколько треков и остановила свой выбор на Lorde «Everybody wants to rule the world» в электронной обработке. Надо было взять планшет и подключить его к стереосистеме. Чувствую, что этот диск сведёт меня с ума. Проехав половину пути, я решила остановиться на заправке и купить себе стаканчик кофе. Уже стоя на кассе, я бросила взгляд на стенд с сигаретами. – Дайте, пожалуйста, пачку ментоловых Phillip Morris, – проговорили мои губы. Кассир положил сигареты на столик. – И зажигалку. Он удивлённо посмотрел на меня и потянулся обратно к табачному стенду. – Вам какую?– Голубую, – машинально ответила я. Он положил на пачку бирюзовую прозрачную зажигалку. Я расплатилась и вернулась в машину. Остаток своего пути я крутила без остановки всего два трека с диска Никиты: «Ева» и «Голубой ангел». Я даже не знала, что такое слушает мой муж. Он был твёрдым приверженцем зарубежной музыки. Но, так или иначе, среди электронного бреда я нашла хоть что–то приятное для моих ушей. Поранена странным чувствомНе чувствуя вовсе болиИду я шагами грустиПо капле теряя волюШаги мои укрыты туманомРуки давно нежность не знаютГолос сладко манит обманомНо маленькой птичкой душа замерзаетТак я и доехала до пункта своего назначения. Припарковав машину напротив светло–жёлтого старинного здания, я огляделась и отметила скопление машин разной масти. Когда я вылезла из своего крошечного тёмно–синего Polo, мне на глаза попался знакомый серебристый Бентли с латвийскими номерами. Вот непруха. Сделав несколько глубоких вдохов и выдохов, я собралась с духом и пошла в сторону входа в особняк. На самом деле, лучше бы я села в машину и развернулась обратно. ГЛАВА 5– Алиса, дай помогу, – проворковал Серёжа, снимая с меня шубу, – Выглядишь сногсшибательно. – Прибереги свои комплименты для невесты, – я подмигнула ему, и он разразился хохотом. – Ты, как всегда, остришь. Проходи направо к комнатам, Бригитта с подружками в нашем номере. Я улыбнулась ему и последовала в заданном направлении. Пока я проходила по главному залу, украшенному в бело–красных тонах и просто усыпанному алыми розами, я бросила взгляд на гостей. Не найдя знакомый силуэт, я расслабленно опустила плечи и прошла сквозь двойные двери. Невесту я нашла сразу, следуя на смех и радостные женские визги. Я вошла в просторную комнату на первом этаже, обставленную мебелью из тёмного дерева и креслами с коричневой цветочной обивкой, и уставилась на пышное белое платье. – Алиса? – обернулась ко мне Бри, – Ну наконец–то!– Привет. Ты красавица! – улыбнулась я, оглядывая её с ног до головы и не замечая остальных собравшихся. Я и сама была невестой полгода назад, или чуть больше, но Бри выглядела как принцесса из сказки. Пышное платье с длинным шлейфом белоснежного цвета. Юбка из шёлка со складками, из–за чего создавалось такое впечатление, что Бри покрыта взбитыми сливками. Корсет на атласной шнуровке с вышивкой и россыпью стразов, переливающихся под светом лампочек. Платье было роскошным.  – Дай я на тебя посмотрю, – выдала я, и Бри начала крутиться на месте, шурша тканью по деревянному полу, – Обалдеть. Мне даже хочется переиграть собственную свадьбу. Бри расхохоталась и подошла ко мне, протягивая объятия. – Я так рада, что ты здесь. Майя! – крикнула она мне за спину, и я обернулась. – Алиса! Я усиленно заморгала, пытаясь признать девушку с огромным круглым животом и тёмными волосами. – Майя, неужели это ты? – вырвалось у меня. – Ага. Теперь, правда, меня двое. Но это временно. Она расхохоталась, и её живот начал подпрыгивать. Я не сдержала улыбки, и оглядела комнату. Здесь собралось около десяти девушек в красных платьях разных фасонов, не считая невесты в белом. Внезапно мой взгляд нашёл крошечную блондинку с короткой стрижкой в платье–русалке без бретелек. Она подмигнула мне:– Даша. – Алиса, – выдавила из себя я, но не смогла отвести глаз. Мне казалось, что я смотрю на своё отражение двухнедельной давности, до того, как я изменила причёску. Я сразу узнала в ней девушку с фотографии в газете и невольно напряглась, понимая, что она здесь вместе с Сашей. Ну да, она же его спутница. Бри принялась представлять меня собравшимся. Я постаралась натянуть улыбку на лицо, но у меня это вышло неважно. Извинившись, я сослалась на то, что мне нужно прогуляться, и ушла из комнаты. С трудом найдя шубу под грудой верхней одежды, я накинула её на плечи и вышла во двор. Вытащив пачку из чёрного клатча, я деревянными пальцами открыла её и достала сигарету. Чиркнув зажигалкой, я затянулась едким дымом и с трудом сдержала порыв закашляться. Вторая затяжка далась мне легче, но я сильно пожалела, что взяла ментоловые сигареты. Воздух был холодным и без этого, а ледяной дым практически замораживал мои лёгкие.  – Не угостите? – мягко сказал знакомый голос за моей спиной. Я замерла. По телу прошла нервная дрожь, и я судорожно сглотнула, боясь обернуться. Потом я услышала несколько шагов, приближающихся ко мне, и вообще перестала дышать. – Вы говорите по–русски? – привычно настойчиво спросил он, стоя совсем близко, и я невольно дёрнулась. – Говорю, – ответила я, поворачивая голову. Когда я смогла поднять на него глаза, моё сердце нервно подпрыгнуло и принялось колотить по грудной клетке, как электрический отбойник. Саша внимательно посмотрел на меня и его глаза расширились. – Алиса? – спросил босс, и я кивнула, – Это ты?– Как видишь. Он быстро заморгал, словно я была похожа на призрак. Потом наклонил голову набок, и окинул меня своим стандартным взглядом – снизу–вверх – задержав глаза на моих руках. – С каких пор ты куришь? – спросил он с улыбкой, когда я протянула ему пачку. Его длинные пальцы ловко вытащили тонкую сигарету, при этом он не сводил с меня глаз. Я, не выдержав этого взгляда, отвернулась и покрепче затянулась. Холодный дым немного остудил мою голову. – Могу задать тебе тот же вопрос, – вырвалось у меня. – Я начинаю бояться, – произнёс Саша, делая первую затяжку. – Чего? – спросила я, даже не взглянув в его сторону. – Что в следующий раз, когда встречу тебя, ты будешь лысой, – он неожиданно расхохотался, и я вздрогнула. – Всё может быть, – буркнула я. – Как твои дела? – спокойно спросил он, вставая ко мне вплотную. Даже декабрьский мороз не смог растворить этот запах. К сладкому терпкому аромату его тела присоединился запах табака, и я с трудом начала вдыхать воздух, окутавший меня. Он по–прежнему действует магнетически, хотя я надеялась, что это не так. – Хорошо, – ответила я, поворачивая к нему голову. Я была на каблуках и смотрела прямо в его тёмные глаза. Они блуждали по моему лицу, изучая его; ища какие–то ответы на вопросы, на которые я и сама не знаю ответов. – Почему ты не ответила мне? – тихо спросил он, опуская взгляд на мои губы. Я пожала плечами:– Мне нечего тебе отвечать. – Ты уверена? – он снова посмотрел мне в глаза, и меня обожгло его взглядом. – Уверена, – неожиданно спокойно ответила я, несмотря на то, что рой мурашек поднимался по моей спине. – Как знаешь. Он отступил от меня на несколько шагов и развернулся к дому. По пути, он докурил сигарету одной затяжкой и бросил её на тонкую корку снега, покрывшую серый асфальт. Я посмотрела ему вслед, и моргнула. Бросив свою сигарету туда же – на снежный асфальт, я вернулась в дом. Гости начали стекаться в один из залов, который оборудовали для регистрации брака. Я, как одна из подружек невесты, встала слева от арки, украшенной живыми красными розами и широкими листьями. Справа стоял Сергей, рядом с ним Саша и ещё несколько мужчин, которых я никогда не видела. За ними стояли скрипачи, а за нашей шеренгой красных платьев был рояль. Заиграла музыка. По первым звукам скрипки я узнала мелодию из «Сумерек». Мой рот невольно растянулся в широченной улыбке. Когда к скрипке присоединился рояль, наигрывая нежную колыбельную Беллы, в дверном проходе появилась Бри, сопровождаемая отцом. Я с трудом сдержала слёзы, когда она двинулась в нашу сторону, шелестя своим роскошным платьем. Потом я посмотрела на Сергея, он не отрывал от неё глаз. Они смогли соблюсти традицию, и жених действительно не видел свою невесту до этого момента. Представляю, какой эффект она произвела на него. Никита не смотрел на меня так в день нашей свадьбы. Он помогал мне выбирать платье. Бри дошла до арки, и отец вложил её ладонь в руку Серёже. Они улыбнулись друг другу и развернулись к чиновнице, которая через несколько минут назовёт их мужем и женой. – Дорогие Бригитта и Сергей, – начала работница ЗАГСа, – Сегодня – самое прекрасное и незабываемое событие в вашей жизни. Создание семьи – это начало доброго союза двух любящих сердец. С этого дня вы пойдёте по жизни рука об руку, вместе переживая и радость счастливых дней, и огорчения. Создавая семью, вы добровольно приняли на себя великий долг друг перед другом и перед будущим ваших детей. Перед началом регистрации прошу вас ещё раз подтвердить, является ли ваше решение стать супругами, создать семью искренним, взаимным и свободным. Прошу ответить вас, невеста, – она обратилась к Бри. – Да, – ответила та дрогнувшим голосом. – Прошу ответить Вас, жених, – регистраторша повернулась к Сергею. – Да. – Прошу Вас произнести свои клятвы. Они развернулись друг к другу, и Сергей начал говорить. – Я беру тебя, Бригитта Йоханссон, в свои законные супруги. Я обещаю быть тебе верным мужем, защитником и другом до конца наших дней, – он запнулся и прикрыл глаза, кто–то за моей спиной всхлипнул, – Люблю тебя, – прошептал он, едва дыша. Я тоже всхлипнула, с трудом сдерживая слёзы. Я слышала, что на свадьбах постоянно плачут, но никогда не была на подобном мероприятии в роли гостя. Это и, правда, трогательно. – Я беру тебя, Сергей Вейз, в свои законные супруги. Я обещаю быть тебе верной женой, матерью твоих детей, опорой и поддержкой до конца наших дней. Я тоже тебя люблю, – пропищала она. – С Вашего согласия, выраженного в присутствии гостей и свидетелей, Ваш брак регистрируется, – монотонно сказала работница ЗАГСа, и я с трудом сдержала порыв стукнуть ей по голове. Неужели так сложно было вложить хоть немного эмоций в эту фразу? – Прошу в знак любви и преданности друг другу обменяться кольцами. Саша сделал шаг вперёд и достал небольшую коробочку, покрытую красным бархатом, и протянул её брачующимся. Сергей взял крошечное золотое кольцо со сверкнувшим бриллиантом и надел его на палец Бригитте. Она сделала то же самое, и мой бывший босс отступил на своё прежнее место. Наши взгляды на секунду встретились. Он ухмыльнулся и подмигнул мне, от чего я залилась краской и отвернулась. – Именем Эстонской Республики я объявляю Вас мужем и женой. В зале раздались аплодисменты и громкое «Ура!». Сергей поцеловал Бри, и мы начали отсчитывать длительность их поцелуя. Когда толпа вскрикнула «Двадцать три» молодожёны наконец–то оторвались друг от друга и осветили зал своими улыбками. ГЛАВА 6Заиграла музыка, молодожёны вышли в центр зала для своего первого танца. Я отступила подальше, а потом поискала глазами стол с напитками. Подойдя к нему, я с огромной радостью нашла графин с грейпфрутовым соком. Налив себе стакан, я сделала пару глотков. – Я могу пригласить вас на танец? – произнёс басистый голос откуда–то сзади, и я обернулась. Какой–то незнакомый седовласый мужик протягивал мне ладонь и широко улыбался белозубой улыбкой. Я пожала плечами, и отставила стакан в сторону. – Конечно. Я протянула руку, и вложила её в горячую ладонь. Мой партнёр крепко обхватил мою талию, и притянул меня к себе неприлично близко. – Вы со стороны невесты или жениха? – проворковал он, и меня обдало ненавязчивым запахом алкоголя из его рта. – Невесты. Мы работали вместе, – я постаралась вложить в свой голос спокойствие, но вышло неважно. – У Дворцова? – спросил он, и прижал меня ещё ближе, если это вообще было возможно. Я ничего не ответила, просто кивнула и напряглась всем телом. – Как вас зовут? – продолжил мой собеседник, и наклонился ко мне опасно низко. – Алиса. Я замужем. Он замер, и немного отстранился. Мне полегчало, но не настолько, чтобы стало совсем хорошо. – О, извините. Не заметил кольца, – он кивнул на мою ладонь, лежащую в его руке и приторно–сладко улыбнулся. Блин. Всё время забываю, что я оставила своё обручальное кольцо на раковине в ванной Женевского номера в октябре. И никак не закажу себе новое. – Не люблю цацки, – ответила я, пожав плечами. – Любопытно. Меня зовут Олег, кстати. – Я хотела бы сказать, что мне очень приятно, Олег, но не могу, – ответила я, не сдержав раздражения, – Не стоит так меня лапать, – вырвалось у меня. Олег звонко рассмеялся, продолжая вести меня в танце, а потом замолчал и наклонился к моему уху. – Забавно, что вы так нервничаете. Это всего лишь танец. Я судорожно сглотнула, потому что его лапа, до этого момента покоящаяся у меня на талии, переместилась ниже, к бедру. В этот момент меня спасли. В буквально смысле:– По–моему, даме не нравится такое навязчивое внимание, – сказал хриплый голос за моей спиной, – К тому же, она занята, о чём тебе сообщила. Олег замедлился и уставился за мою спину. Его рот растянулся в фальшивой улыбке, и он остановился, отпуская руки. – Дворцов! Сколько лет, сколько зим. Рад тебя видеть. – Не могу ответить тем же, – произнёс Саша таким тоном, что у меня волосы на теле зашевелились от ужаса. Прохладная ладонь легла на мою талию, и я безвольно отползла назад, прижатая знакомыми сильными руками. Олег перевёл свои серо–голубые глаза на меня, а потом на руку босса. – Она же замужем? – спросил он с издёвкой. – Вот именно, – парировал босс, и потянул меня в сторону. Когда мы отошли в дальний угол, я смогла вымолвить:– Спасибо. – Не за что, – ответил он, поправляя лямку моего платья, которая снова предательски сползла вниз, – Красное?Я заморгала, поначалу не понимая, а потом кивнула. – Необычно, – бросил он небрежно, убирая руки в карманы брюк, – Ты одна?– Да. – Буду присматривать за тобой, – к нам подошёл парнишка в белом фраке с подносом шампанского, – Хочешь? – кивнул на игристое Саша. Я отрицательно замотала головой:– Планирую уехать, так что я не пью. – Ты на мотоцикле? – спросил он с улыбкой, оглядывая мой наряд. Я нахмурилась. Опять издевается. Как будто в алом атласном платье, сидящим на мне, как вторая кожа (ну, кроме предательских бретелек), можно было залезть на мотоцикл. В этом наряде стоять было тяжело, не то, что сидеть. – Нет, я давно купила себе машину, – ответила я, когда смогла наконец–то расслабиться. – Понятно, – спокойно бросил босс, всё–таки беря бокал и делая первый глоток. Я отвернулась к залу и посмотрела на танцующих людей. Заиграла ещё одна знакомая мне мелодия, и я невольно улыбнулась. Бри явно просмотрела фильм не один раз.  – Чего улыбаешься? – выдернул меня из раздумий голос Саши. Я перевела взгляд на него, и обратила внимание, что его бокал наполовину опустел. – Песня из «Сумерек». Мило. Саша удивлённо поднял брови:– Серьёзно?– Ага. – Бедный Серёга, – вздохнул он. Потом он окинул взглядом зал и снова посмотрел на меня, – Потанцуем?Я пожала плечами и нахмурилась:– Только руки не распускай. Я до сих пор хочу кому–нибудь всадить шпильку в лоб, – сказала я, и он расхохотался так громко, что несколько людей, в том числе Олег, танцующий с Дашей, обернулись в нашу сторону. – Пошли, – босс приобнял меня за талию, – Ты должна мне танец. – С какой такой радости? – спросила я, пока он устраивал свои руки на моём теле. Сделал он это быстро, потому что, собственно, знал моё тело, как свои пять пальцев. Я не осталась в долгу, и просто водрузила руки ему на плечи. Наша поза явно выдавала тот факт, что мы хорошо друг друга знаем, даже слишком хорошо. Но, похоже, ему было плевать. Мне, в общем–то тоже. Саша медленно повёл меня в ритм музыке, а я начала отчаянную внутреннюю борьбу со своим телом. Мне захотелось прижаться к нему сильнее, положить голову на плечо. Ну, и лизнуть в шею. В общем, всё как обычно. – Твоя девушка не будет против, что ты мена лапаешь? – вырвалось у меня. – Алиса, ты, кажется, меня ревнуешь? – с лукавой ухмылкой произнёс он, двигая меня под медленные звуки скрипок. Я почувствовала, что шпильку в лоб всё–таки всажу сегодня вечером. Ему. – Ни капли, – отчеканила я, отворачиваясь от его пристального тёмного взгляда. – Зачем ты врёшь? Я не слепой. Я перевела глаза на его лицо и прищурилась:– Идите в задницу, Александр Сергеевич. Саша снова громко расхохотался и притянул меня ближе. – Эй, руки! – пропищала я, ища глазами осуждающие взгляды. Как назло, я их не нашла, зато нашла Дашу, на этот раз танцующую с Сергеем. Она посмотрела в нашу сторону и лукаво улыбнулась. Подозрительная реакция, учитывая тот факт, что её мужик меня лапал на глазах у всех. – Да брось ты, здесь каждый знает, что ты моя, – небрежно бросил Саша, и я уставилась на него, как идиотка, – Алиса, это видно за километр. – Я, конечно, не хочу разрушать твой хрупкий больной мирок, но ты здесь не один, – я замолкла, и снова посмотрела на Дашу, – Ну так, если ты забыл. – Мне плевать. Я скучал, – прошептал он, наклонившись к моему уху. – Саша, – я закрыла глаза и задержала дыхание, – Нет, – тихо сказала я, впервые в жизни ему отказывая по–настоящему. Он отодвинулся, и меня внезапно обдало холодом. – И, правда. Зачем я трачу своё время, если есть та, которая мне не откажет, – спокойно произнёс он, и отпустил меня, – Спасибо за танец. Босс коротко кивнул и развернулся, направляясь к своей пассии. Он перехватил её двумя руками у Сергея, и ловко потянул в сторону выхода из помещения, по направлению к туалетам. Я обхватила себя руками, и с трудом сдержала подступившие слёзы. Глядя, как она, так поразительно похожая на меня, рассмеялась ему в плечо, я ощутила навязчивую, тупую боль, которая преследовала меня все полтора месяца, что я вернулась из Швейцарии. А потом он обернулся через плечо, и уголки его губ тронула лёгкая улыбка. – Всё в порядке? – жених вырос передо мной так неожиданно, что я вздрогнула. – Да, – быстро ответила я, – Всё нормально. Я начала разворачиваться, чтобы уйти, но его тёплая рука меня остановила. – Подари один танец жениху, – попросил Сергей с улыбкой. Я кивнула, и в третий раз за вечер принялась танцевать. – Как ты? Я не хотел говорить при Бригитте, что они будут здесь. Она начала бы расспрашивать, – неожиданно выдал он, и я запрокинула голову, чтобы посмотреть на него. Сергей был нереально огромным. Моя рука просто утонула в одной его ладони, а вторая лежала так, что мизинец касался моей тазовой косточки, а оттопыренный большой палец нижнего рёбра. Вот это ручища. – Нормально. Я видела его машину, так что подготовилась, – ответила я, выдавив из себя улыбку. – По тебе не скажешь, – Сергей вздохнул, и закружил меня в танце, под увеличивающую темп музыку, – Ты прости его. Он сам не знает, чего хочет. Я, наверное, удивилась, потому что он продолжил:– Я знаю его давно, но некоторые подробности его жизни открылись для меня только после того, как ты ушла. Если бы я знал, я бы никогда не ляпнул про Юлю. – Ты не виноват в том, что рассказал мне правду, – сказала я, – По–хорошему, это должен был сделать он. При первой же возможности. Серёжа напрягся, а потом посмотрел на меня своими ледяными глазами. Я поморщилась под его взглядом. – Алиса, он не говорил тебе, потому что разводился. Что это изменило бы? – с укором сказал он. – Ты знаешь, моя биография тоже не идеальна, но, тем не менее, он в курсе всех подробностей. Так что, тот факт, что Саша что–то от меня скрывал, как минимум странен, – на одном дыхании выпалила я, уставившись на бутоньерку из красной розы на его пиджаке. – Забавно, он действительно никому не позволял себя так называть, – Серёжа задумчиво посмотрел куда–то над моей головой. – Почему? – вырвалось у меня. – Из–за матери, – он опустил глаза на моё лицо, и улыбнулся, а потом крутанул меня немного резковато для моего тела. Мои внутренности начали как–то беспорядочно гулять, а потом встали по своим местам. Когда это произошло, я продолжила:– Подробности?– Пусть он сам расскажет, – мой партнёр по танцу улыбнулся, – Это не моя история. Ну вот. Я же теперь не усну, сгорая от любопытства. – Думаю, это плохая идея. Что было, то было. Он сделал свой выбор год назад, – сказала я спокойно, пожимая плечами. – Дурак, с кем не бывает, – констатировал Сергей с грустным взглядом. – Не дурак, просто он мне лгал, – я вздохнула, – Я застукала их с Кристиной в ту ночь, когда ушла. Серёжа резко остановился и замер, как ледяная статуя. – Вот мудак, – вырвалось у него, когда он взял себя в руки и продолжил наш танец. – Ага. – Надо было всё–таки набить ему морду, – он покачал головой, – Может тогда мозги на место встали бы. – Давай оставим эту тему. В конце концов, это ваша свадьба, – я улыбнулась, – Могу я на правах подружки невесты задать один вопрос?– Валяй, – Сергей пожал своими огромными плечами и моя рука, лежащая в его ладони, невольно дёрнулась вверх–вниз. – На хрена ты сбрил бороду? – вырвалось у меня, и он расхохотался. Я не выдержала, и прыснула, растягиваясь в улыбке. Когда Серёжа перестал ржать, как конь, он с улыбкой сказал:– Теперь я понимаю, почему он в тебя влюбился. ГЛАВА 7Через час гости принялись вручать подарки, в основном это были конверты с деньгами, я отошла в дальний угол зала, чтобы немного остыть. – В первый раз на свадьбе? – произнёс грудной женский голос за моей спиной, и я обернулась. Даша поправляла смятое платье и подтягивала спустившийся лиф повыше. Потом она подмигнула мне и широко улыбнулась. – Да. Не считая моей собственной, это моя первая свадьба, – ответила я честно. – Давно замужем? – спросила она. – Полгода, может чуть больше, – я устало улыбнулась ей, и она уставилась на меня в удивлении. – Ты не помнишь, сколько ты замужем? – в её глазах загорелось любопытство. В ответ я пожала плечами. – Разве это важно?– Ну, мне казалось, что для мужа и жены – это важно, – протянула она, подходя ко мне ближе. Меня обдало запахом клубничной жвачки и духами, похожими на Hypnose от Lancome. Очень приторный запах. – Не знаю, – ответила я. – Что будешь дарить? – она кивнула на Сергея и Бри. – Билеты в город любви, – с мечтательной улыбкой ответила я, – Париж. Открытая дата. – Вау, – присвистнула Даша, и я невольно рассмеялась. – Я не думаю, что Париж – город любви, – неожиданно из–за угла вышел Саша, поправляя свой галстук–бабочку. Не нужно быть миссис Марпл, чтобы догадаться, чем они занимались. Небрежно заправленная в брюки смятая рубашка – лучшее вещественное доказательство быстрого перепиха. – Женева, – он подошёл ближе и приобнял Дашу за талию, – Вот город любви. Я уставилась на его руку, спокойно лежащую на её теле, и мне стало как–то нехорошо. Их запахи перемешались: её – сладковато–приторный, и его – мужественно–пряный. Потом я перевела взгляд на его лицо и сдержала порыв поморщиться под его взглядом. – Саша, ты такой романтик, – хихикнула его пассия, и я чуть не заблевала их шикарные наряды. Саша, твою мать. Она назвала его Сашей. Сергей только что сказал мне, что так его никто не называет. Кроме бывшей жены. И меня. – Я так не думаю, – внезапно я набралась смелости, – Женева – город пустозвонов, которые сначала признаются в любви, а потом ты случайно находишь их фотографию в газете. С новой пассией, с которой он познакомился в то же время, пока трахал тебя. Даша нахмурилась и пристально посмотрела на меня. Что–то похожее на озарение промелькнуло на её лице, и она отстранилась от Саши. – Извините, – пробормотала я, и прошла мимо них к выходу. Выбравшись на улицу, я снова закурила, сглатывая подступившие слёзы. Как такое могло произойти со мной? Почему я вообще допустила это?Когда у нас началось что–то, похожее на роман, я не думала, что всё зайдёт так далеко. Я не думала, чёрт возьми, что мне будет так больно. Я поверила ему год назад, и он меня предал. Потом, я поверила ему в Женеве, и чуть было не ушла от мужа. Он оставил меня в растерянных чувствах, не понимающую, чего я хочу и не знающую, как мне жить со всем этим дерьмом дальше. Он не остановился на этом и прислал то письмо, с душещипательным признанием. Зачем он вообще написал мне?Возвращайся. Ему самому не смешно от этой лжи? Или он просто наслаждается, играя со мной, как с куклой?– Твою мать, – всхлипнула я, и вытерла зарёванное лицо. Я выдохнула тёплый воздух из лёгких, и поморщилась от вновь подступившей тупой боли в груди. Она постоянно преследовала меня, начиная с октября месяца, но сейчас стала просто невыносимой. Потом я выкинула сигарету вместе с пачкой в сугроб, ещё раз вытерла свои щёки, и вернулась в дом. Туалет на первом этаже, нужно привести себя в порядок. Уже возле двери до меня донеслись обрывки разговора. Я сразу узнала голоса:– И что теперь ты мне прикажешь сделать? – прошипела Даша, – Мне снова перекраситься?– Дарья, успокойся, – спокойно ответил ей голос Саши. – Ты ненормальный! – взвизгнула она, и я вздрогнула, – Ты помешан на ней!– Заткнись. – Я не хочу быть её неудачной копией! – продолжала орать Даша, и я удивлённо вскинула брови, уставившись на белую деревянную дверь. – Ты сама знала, на что подписалась! – рявкнул бывший босс, – Ты хотела залезть ко мне в штаны, а прямиком оттуда в кошелёк. Я предоставил тебе такую возможность. Мне насрать на тебя, и ты прекрасно это знаешь. Смирись или уебывай отсюда! – проорал он так громко, что стены затряслись. Я судорожно огляделась, надеясь, что их никто не услышал. – Да пошёл ты! – завизжала она слишком близко к двери. Я едва успела отскочить от неё, когда она вылетела в коридор. – О, ты здесь! Замечательно! – сверкнула она глазами и уставилась на меня, – Забирай его себе, мне надоело всё это дерьмо!Я начала быстро моргать и уставилась на неё. Когда она повернулась и пошла прочь, я чуть не завопила от ужаса. У неё на правой лопатке была татуировка. Голубая, мать её, колибри. Один в один, как моя собственная. При более детальном рассмотрении, я разглядела намеченные чёрной краской контуры цветов. Мой мир мгновенно съехал со своей орбиты. Повернув голову, я уставилась на Сашу, вставшего в дверном проёме. Его лицо не выражало абсолютно никаких эмоций. Потом он посмотрел на меня, и его взгляд потеплел. – Восемь месяцев, – неожиданно сказал он, и выражение его лица снова сменилось, став непроницаемым, – Ты замужем восемь месяцев. Я отступила назад и покачала головой:– Так нельзя, Саша, – я вздохнула, – Она не заслужила такого обращения. – Тебе почём знать, – она пожал плечами и поправил манжеты своей рубашки с золотыми запонками. – И, правда, – шёпотом сказала я, и пошла следом за Дашей. Быстро окинув себя взглядом в одном из зеркал и поправив макияж, я вручила подарок Бри и Сергею, попрощалась с ними, и села в свою машину. Заведя мотор, я включила музыку, и диск начал играть последний трек, который я слушала. Я голубой ангел грустиКуда себя деть не знаюЛюбовь к себе не пуститА без любви я таюЯ пламенный ангел страстиЗовётся мой танец дрожьюДуша моя рвётся на частиЛюбовь достучаться не можетЯ проехала примерно треть пути, когда вдалеке что–то заблестело на дороге. На улице уже стемнело, и, скинув скорость, я всмотрелась в лобовое стекло и поняла, что на дороге валяются какие–то обломки. Потом я медленно вошла в резкий поворот, и мои фары осветили серебристый багажник. Остановившись, я увидела крылатую латинскую букву Б, и узнала в заднем бампере Бентли Континенталь, принадлежащий Саше. Внутри у меня всё похолодело, и температура моего тела стала равна температуре за окном. Я вышла из своей машины, и неуверенным шагом подошла к обочине. Бентли впечатался в дерево, весь перед был смят, как жестяная банка под прессом. Когда я отошла от своих фар, моя тень переместилась, и я смогла разглядеть на капоте бордовое пятно. Сначала я подумала, что это ткань платья. А потом до меня дошло, что это кровь. – Блять! – вырвалось у меня, и я закрыла рот рукой, пытаясь сдержать подступившую тошноту. Под кружащимися хлопьями снега на капоте лежало окровавленное тело Даши. Её лицо было повёрнуто ко мне, светлые глаза смотрели на меня невидящим взглядом. И на долю секунды, мне показалось, что я смотрю на себя. Её спина не поднималась, и изо рта не шёл пар, который идёт у человека, дышащего на морозе. Я поняла, что…Дерьмо!Я вернулась в машину, и вцепилась себе в волосы, чуть не вырвав чёлку с корнями. Закрыв глаза, я поняла, что это была плохая идея. Я сдержала рвотный порыв, и начала искать мобильник в сумочке. Набрав номер Саши, я не дождалась ответа. Тогда я позвонила Бри, я смогла с трудом выдавить из себя:– Дай мне Сашу. – Кого? – спросила она радостно. – Дворцова, дай мне Дворцова, быстро! – провизжала я, и на том конце провода послышалась возня. – Алиса? Что случилось?– Саша, здесь твоя машина, – выпалила я, – Даша. Она… – я сглотнула. Сказать такое вслух намного труднее, чем кажется. – Даша мертва. ГЛАВА 8– Где ты? – спросил он так, как будто я сказала ему, что его кофе остыл. Спокойно и безразлично, с ноткой досады в голосе. От этого тона во мне всё просто заледенело. Потом я вспомнила, что этот человек может сохранять хладнокровие в любой ситуации, и меня немного отпустило. – Семнадцатая трасса, на подъезде к Лехола. Я вызову полицию и скорую. – Скоро буду, – невозмутимо сказал он, – Ты в порядке?– Нет, мать твою, я не в порядке! – я сорвалась на крик, – Я только что увидела труп на капоте твоей машины!Он отключился, и я сжала телефон в руке, стукнув крышкой себе по лбу. Собравшись с силами, я вызвала полицию и спасателей, хотя они уже никому бы не помогли. Выйти из машины ещё раз я не смогла. Саша приехал первым. Яркий свет фар посветил в зеркало заднего вида, и я зажмурилась. К горлу снова подступила тошнота, потому что вид мёртвой Даши буквально впечатался в мою сетчатку. Когда бывший босс сел на сиденье рядом со мной и приложился к бутылке с виски, я чувствовала себя не просто паршиво. Нет такого слова, которое смогло бы в точности описать моё состояние. Фары, светящие в зеркала, отъехали назад, развернулись, и уехали обратно, в сторону поместья. Мы сидели в моей машине в полной тишине. Музыку я выключила. Как–то было не до неё. Когда впереди просияли синие проблесковые маячки, Саша напрягся. Он стал куда–то звонить, и что–то объяснять. Я не поняла ни слова. В ушах стояла оглушающая тишина, нарушаемая только тихим рокотом мотора. Перед глазами снова всплыло лицо с остекленевшими глазами, и я потрясла головой, чтобы избавиться от этого видения. Потом появилась другая картинка – пятна крови, снежинки, падающие на обнажённую спину и татуировку, полностью повторяющую мою. Я не выдержала, и открыла дверь авто, наполовину вылезая из салона. Когда я начала блевать, я уделала своё платье, порог, дверь и даже левое переднее колесо. Закончив, я закрыла машину и откинулась на спинку, закрывая лицо руками. – Господи, это происходит не со мной, – прошептала я, в сотый раз за последние полчаса видя перед глазами лицо Даши. Саша, молча, вышел из машины и направился к полицейским. Я не знаю, сколько времени заняла процедура оформления всех бумаг. Мне задали несколько вопросов, и я как–то на них ответила. Я смотрела, как спасатели отодвинули Бентли от дерева и вытащили… Тело. Потом его запихнули в чёрный мешок и погрузили в машину скорой. Бентли, превратившийся в груду бесполезного металла, поставили на буксир, и увезли. Дверь моей машины открылась, и я вздрогнула. Саша сел рядом и поднял бутылку с пола.  – Можно ехать, – спокойно сказал он. Я кивнула, и тронулась с места. Когда я подъезжала к городу, бывший босс включил стерео–систему. Он удивлённо посмотрел на меня и выдал что–то вроде:– Что это?Я ничего не ответила. Слова застряли где–то в горле. Я физически не могла ничего сказать. Он переключил несколько треков, а потом остановился. – А вот это мне нравится, – пробормотал он опьяневшим голосом, и сделал погромче. Из динамиков полилась мелодичная фортепианная музыка, разбавляемая электронными звуками, и женский голос запел на французском языке. Я вцепилась в руль и уставилась на дорогу, ни хрена не понимая. Je t'aime, je t'aimeComme un fou, comme un soldatComme une star de cinema Саша подпел своим мягким голосом француженке. По моему телу прошла лёгкая дрожь, смешанная с уже знакомым мне ощущением, которое я испытывала, когда он говорил на этом языке. – В Хилтон? – смогла выдавить из себя я уже на подъезде к центру. – Нет. Я купил квартиру, – спокойно ответил он и выключил музыку, – Ты как?Я промолчала. Потом пожала плечами, и, не отрываясь от дороги, сказала:– Пока не поняла. Куда ехать?– Шестнадцатиэтажка на Вирби. Я знала этот дом. Единственная новостройка в моём районе. Взяв курс на Лаагна тээ, я быстро добралась до пункта назначения и остановилась у шлагбаума. – Алиса, лучше подняться. Тебе не стоит сейчас идти домой, – сказал Саша. Шлагбаум дёрнулся и поднялся вверх. Я нажала на педаль газа и въехала на парковку. Потом мои воспоминания снова стали смутными. Я помню, как поставила машину, достала из багажника свою сумку, зашла в подъезд; как поднялась на лифте и вошла в квартиру. Саша снял с меня шубу. Я уставилась на своё отражение в зеркальных дверях–купе и с радостью выдохнула, когда на меня посмотрела брюнетка с короткой стрижкой. – Туда, – он махнул рукой направо, и я поплелась в заданном направлении. Скинув с себя испачканное платье, я залезла в ванную и включила душ. Впервые в жизни, я дала кипяток. Сев на гладкую пластиковую поверхность, я поджала колени к груди и обхватила себя руками. Мои слёзы перемешались с горячей водой, и я кое–как пришла в чувства. Правда, увиденное меня так и не отпускало. Когда я нашла в себе силы вылезти, я обернулась полотенцем и вышла в комнату. Саша сидел на диване и приговаривал виски. С того момента, как он сел в мою машину, бутылка почти опустела. Я подошла к нему, и взялась за горлышко. Сделав большой глоток и допив остатки, я зажмурилась от обжигающего вкуса и села на диван. Бутылку я поставила на пол. Уставившись на тёмный экран большого плазменного телевизора, я принялась искать невидимую точку. Она должна быть где–то здесь, я уверена. Она мне так необходима. – Хочешь есть? – спросил где–то вдалеке голос Саши, и я резко помотала головой. При одной мысли о еде меня снова затошнило. Я наклонилась и упёрлась лбом в свои колени. Саша спокойно сидел на диване, закинув ногу на ногу. Потом он пошевелился, и я почувствовала, что уползаю с дивана к нему на ноги. – Тшшш, – шикнул он, – Всё хорошо. Он принялся качать меня, как маленькую, и я снова заплакала. Перед глазами то и дело мелькали образы сегодняшней ночи:Осколки на асфальте. Смятый капот. Снежинки, кружащие в воздухе. – Даша, – подмигнула мне блондинка. Светлые стеклянные глаза, смотрящие прямо на меня. Голубая птица, покрытая тонким слоем снега. Синие маячки.  – Забирай его, мне надоело всё это дерьмо!Эвакуатор. Скорая. Кровь. – Всё хорошо, – повторил родной голос надо мной, и я провалилась в сон. Лучше бы я проснулась. ГЛАВА 9Я разглядываю цветные фотографии, и с интересом вытаскиваю одну из пачки. На ней изображена маленькая птичка с длинным клювом. Она сфотографирована в полёте, макросъёмкой, и я могу видеть каждое её пёрышко. Она очень яркая, разноцветная, как радуга. Горло у неё матово–алое, животик блестяще–синий, по бокам горла выступают синие перья в виде воротника, хвост и голова – салатовые. Я беру снимок и подбегаю к отцу:– Папа, а кто это?Отец улыбается одной из своих покровительственных улыбок, берёт меня на руки и сажает к себе на колени. Он смотрит на фотографию, а потом переводит взгляд на меня. – Это колибри–ангел, – говорит он, – Красивая, правда?– Очень. А где она живёт? – не унимаюсь я. – В Бразилии. Это очень далеко, за океаном. – А она не прилетает к нам зимовать? – спрашиваю я, насупившись. – Нет, детка, она никогда не покидает своих мест. Она очень маленькая и хрупкая, не умеет ходить по земле. – Почему?– У неё слишком тоненькие и слабые ножки. Совсем как у тебя, – отец щекочет меня в пятку, и я хихикаю. Потом картина изменилась. Я стояла в больничной палате со светло–зелёными стенами и пряталась за мамой. – Алиса? – сказал незнакомый мне голос, – Алиса, дочка, подойди. Я неловко вышла из–за маминой спины и посмотрела на мужчину, лежащего на больничной койке. Когда я подошла ближе, я с трудом узнала в его измученном химиотерапией лице, своего отца. Тонкие трубки вели к его рукам, в них текла какая–то прозрачная жидкость. Присмотревшись внимательнее, я поняла, что его руки… Они стали больше похожи на мои. Тонкие, как спички, с тугими, выпирающими венами. – Папа? – выдавила я из себя, душа подступающие слёзы. – Птичка моя, это я. Я так по тебе соскучился… – тихо сказал он. Это было больше похоже на стон. – Папа, я здесь. Я с тобой. – Алиса, я так тебя люблю, – начал говорит он в бреду, – Ты – всё в моей жизни. – Я знаю, пап. Мой голос сорвался, и я начала плакать. – Папочка, всё будет хорошо. Ты поправишься. Обязательно поправишься. – Конечно, – выдохнул он и посмотрел на меня невидящим взглядом, – Я поправлюсь. Я люблю тебя, Алиса. Я так тебя люблю… – повторил он. – Я тоже тебя люблю, папа, – всхлипнула я. – Алиса? – выдернул меня из сна голос Саши. Я открыла глаза и уставилась в белый потолок. – Да, – прохрипела я. – Тебе кошмар приснился. Я повернула голову и нашла его сидящим на краю кровати. Он обеспокоенно смотрел на меня, и мне показалось это не правильным. – Я в порядке. Подтянувшись на руках, я села на кровати. Потрогав свою шею, я по привычке стала искать волосы на затылке, которых не было. Откинув чёлку, я спросила:– Сколько времени?– Десять утра. – Мне нужно одеться. Саша вскинул брови и бросил на меня удивлённый взгляд. – Моя сумка в коридоре, кажется, – выдавила я, и он поднялся. – Сейчас принесу. Когда он скрылся, я спустила ноги на пол и прикрылась одеялом. – Держи, – Саша вырос в дверном проёме и подошёл к кровати. Он поставил на неё мою сумку и уселся рядом с ней. – Выйди, – сухо сказала я. Он нахмурился:– Не понял. – Выйди, – повторила я. – Алиса, я видел тебя голой, – он вздохнул, – И не один раз. – Выйди, я сказала! – рявкнула я, и он поднял руки. – Ладно, ладно. Я выйду. Кофе?Я кивнула и уставилась на него. Показав пальцем на дверь, я скрестила руки на груди. Он ухмыльнулся и вышел из комнаты, задвинув тёмно–серую дверь–гармошку наполовину. Я вздохнула, и открыла свою сумку. Достав оттуда бельё и одежду, я быстро натянула всё это на себя и полезла в косметичку за зубной щёткой. Взяв розовую крошку в руку, я поковыляла в ванную и почистила зубы. К тому времени, как я привела себя в порядок, гостиная наполнилась запахом кофе. Выйдя из ванной, я уставилась на боссову спину, спокойно сидящую на диване и смотрящую утренние новости. Свой кофе я нашла на кухне, примыкающей к гостиной. Я взяла чашку, и сделала несколько глотков, а потом подошла к дивану. – Ты сам–то как? – спросила я Сашу, усаживаясь на белое сиденье. – Нормально, – ответил он с непроницаемым лицом. Вот это выдержка. Я, молча, пила свой кофе, не сводя с него глаз. Что–то странное было в его поведении. Меня не покидало ощущение, что он чему–то радуется. Наверное, меня глючит. – Ты точно в порядке?Он перевёл на меня взгляд и улыбнулся. Меня словно прошибло током, и я поставила дрожащей рукой свою кружку на журнальный столик. – Алиса, я в полном порядке. Ничего страшного не произошло. Меня как будто огрели обухом по голове. Я принялась моргать. Очень много раз. Потом я тряхнула головой, как будто мне послышалось. – Что ты сказал? – выдавила из себя я. – Ничего страшного не случилось. Машину только жалко, – повторил он и уставился в телевизор. Я замотала головой и ощутила острую боль в висках. – Как ты можешь так говорить, – выдала я и снова привлекла его внимание, – Она лежала там. Мёртвая. Господи…Я подскочила с дивана и вцепилась в своё лицо. – Алиса, мне было плевать на неё. Ты сама прекрасно слышала, как я ей это сказал. Лучше бы вместо этих слов он меня ударил. Я думала, что он просто держит себя в руках. – Не трогай меня! – завопила я, когда Саша потянулся ко мне, – Не прикасайся!Я думала, что у него нереальный самоконтроль. Он отпрянул, а я выскочила в коридор. Схватив свои туфли, я выбежала из квартиры и побежала вниз по лестнице. Я думала, что он просто скрывает свои эмоции. Что на самом деле, ему больно, от того, что он сказал ей в последний раз. Из–за чего она уехала. – Алиса! – раздалось в подъезде надо мной сверху. Я закрыла уши руками и закричала. На самом деле, ему было всё равно. ***– Алиса, что случилось? – сказала мама, когда я влетела в её спальню. – Где Тео?– Аля отвела его в садик, – она приподнялась на локтях и села на кровати, – На тебе лица нет, что произошло. – Мама, – выдохнула я, – Мама, это ужасно. Я заползла к ней на кровать, трясясь всем телом. Когда я смогла успокоиться, я начала рассказывать. С каждым моим словом, мама бледнела на глазах. – А потом, он сказал… – я запнулась, и меня снова затрясло, – Мамочка, он сказал, что ему всё равно. – Алиса, наверняка он не это имел ввиду… – начала, было, мама, но я её перебила. – Именно это. Ему плевать, что погиб человек. Господи… – я вцепилась в подушку, – Мама, он… Как я не видела этого раньше?– Алиса, я не знаю, что сказать. Это ужасно. Звонок домофона слишком неожиданно затрезвонил в коридоре. Мама уставилась на меня, я, в свою очередь, на неё. Подойдя к трубке и сняв её, я медленно сползла по каменной стене на пол. – Алиса, открой, – сказал Саша на том проводе, – Нам нужно поговорить. – Мне не о чем с тобой разговаривать. – Алиса! – прорычал он, но это на меня уже не действовало. – Саша, я не хочу тебя знать. Уходи. Он замолчал, а потом стукнул по двери подъезда. – Не говори так, пожалуйста. – Саша, ты – чудовище, – спокойно сказала я, закрывая глаза. – Алиса, – простонал он, но я отключила домофон. Когда он зазвонил ещё раз, я выдернула провод, ведущий к трубке, и она замолчала. То же самое я сделала с дверным звонком, отключив его. – Мама, если он начнёт ломиться в дверь, вызывай полицию! – крикнула я, и закрылась в ванной. Скинув одежду, я забралась под душ и принялась тереться жёсткой мочалкой, до тех пор, пока моя кожа не приобрела алый оттенок. Я хочу содрать с себя каждый сантиметр, которого он касался. Я хочу отмыться от всего этого. Даже после той ночи, когда я забеременела, мне не было так противно. ГЛАВА 10– Мама, а когда будет ёлка? – спросил Тео, вцепившись в мои штаны. – Ты хочешь ёлку? – я улыбнулась ему и придержала резинку на своих бёдрах. – Да. У всех есть ёлка, – он нахмурился и опустил голову. Я вздохнула, и поставила вымытую тарелку на сушилку. – Ну, для начала, нам нужно будет купить ёлку. И игрушки. Голова Тео поднялась и его лицо просияло. – А я могу купить?– Я думаю, что мы сейчас этим займёмся, – я невольно растянулась в улыбке, – Одевайся. Он взвизгнул, и побежал в гостиную к маме:– Бабуска, мы купим ёлку! – радостно закричал он. Потом топот маленьких ножек пробежал в мою комнату. Я направилась в гостиную и оглядела её, прикидывая, куда мы поставим новогодний атрибут. – Алиса, как ты? – тихо спросила мама. Я перевела взгляд на неё и постаралась улыбнуться. – Нормально. Последние три дня я не отводила Тео в садик. Он помогал мне держаться и отвлекал от дурных мыслей. – Мам, посмотри, какой цвет у ёлочных игрушек в этом году, – бросила я. Мама взяла мой планшет на руки и принялась искать нужную информацию. Оставив её наедине с дядей Google, я пошла за Тео. Он стоял перед шкафом и решал, какую кофту ему надеть: с изображением Angry Birds или с Тачками. Я снова невольно улыбнулась, взяла со своей полки джинсы и свитер, и вышла, чтобы одеться в ванной. Когда у тебя растёт сын, рано или поздно, ты начинаешь испытывать неловкость, переодеваясь с ним в одной комнате. Натягивая серый свитер с высоким горлом, я уставилась на своё отражение. Мысленно, я поблагодарила Бога за то, что изменила стрижку и цвет волос. Если бы я осталась блондинкой, я бы вырезала себе лицо собственноручно. – Я готов! – Тео нарисовался в коридоре. – Обувайся, – ответила ему я, выходя из ванной. Всё–таки он выбрал Angry Birds.  – Алиса, в этом году красное! – крикнула мама. Блеск. Опять ненавистный мне цвет. Я помогла Тео с обувью, надела на него шапку и куртку. Мы вышли из квартиры и спустились вниз на лифте. Пока он усаживался на заднем сидении, я очистила машину от снега и прогрела салон. Я не стала долго гадать, как мой Polo оказался возле подъезда, ведь я оставила его на парковке у дома… Впрочем, неважно. Тронувшись с места, я поехала в Юлемисте. По близости, конечно, была парочка больших торговых центров, но мне хотелось проветриться. Пока мы ходили из одного отдела в другой, скупая все ёлочные игрушки красного цвета, я то и дело бросала взгляд на своё отражение в витринах, и спокойно выдыхала, видя брюнетку. Образ Даши преследовал меня все эти дни, и, наверное, я не смогу никогда от него избавиться окончательно. Мы выбрали несколько электрических гирлянд и золотистый дождик. Потом настал черёд самой ёлки. Тео остановил свой выбор на роскошной красавице с пышными ветками, кончики которых были окрашены в белый цвет, имитируя снег. Ёлку я решила брать искусственную. Во–первых, это избавит меня от ежедневной уборки. Во–вторых, её можно будет поставить в следующем году. – Алиса?Я обернулась на голос и узнала Сергея. Он смотрел на меня своим холодным взглядом. Потом он слегка улыбнулся.  – Привет. Как ты?– Нормально, – сухо ответила я. – Я знаю, что произошло, – он отвёл взгляд и посмотрел куда–то в сторону, – Мне очень жаль. – Мне тоже. Он вздохнул, а потом качнул головой и снова уставился на меня. – Ты говорила с ним?– Нет, – отрезала я, и начала искать глазами Тео, – Он сказал, что ему всё равно. – Это не так, и ты знаешь это. – Серёжа, он сказал, цитирую: «Мне было плевать на неё». Как прикажешь понимать эту фразу?Сергей дёрнулся, как от пощёчины, а потом быстро взял себя в руки и замер. Он опустил голову и, когда он поднял её на меня, мне захотелось расплакаться. – Алиса, он не идеален. Никто не идеален, – он вздохнул и пристально посмотрел мне в глаза, – Но с тобой, он был лучше. Сейчас он не вылезает из клуба и постоянно бухает. Это не он. Я хотела бы ответить ему, что это не моя забота. Что меня это не касается, пусть разбирается со своим другом сам. Я уже приготовилась, чтобы сказать всё это, но тут ко мне подбежал Тео. – Мама, ёлка готова!Чёрт, я совсем забыла. Мы стояли возле склада и ждали, пока упакуют нашу покупку. Она была последней в магазине. – Хорошо, я иду. Я погладила его по голове, и он снова убежал. Работник магазина выставил большую картонную коробку в зал. Тео принялся кружить вокруг неё, радостно повизгивая. А я задумалась над тем, как её дотащить до машины, учитывая то, что в моих руках куча пакетов. – Я помогу? – спас моё положение Сергей. Я кивнула, и вдвоём мы направились к коробке. Он поднял её, как пушинку, и взял подмышку своими огромными ручищами, направившись к выходу. Я пошла рядом. – Тео, надень шапку! – крикнула я в спину сыну. Он на ходу принялся натягивать шапку задом–наперёд. Мальчишки. – Твой? – спросил Серёжа. Я кивнула. – Сколько ему?– Два года. Он не замедлил свой шаг, но уставился на меня с немым вопросом. – Да, я родила в семнадцать, – буркнула я, и залилась краской. Об этом всегда неловко говорить другим. Обычно, услышав такое, люди не задают лишних вопросов, решив, что я родила от одноклассника, или что меня бросил парень. Оно и к лучшему. Ни к чему им знать подробности. – Понятно. Мы подошли к моей машине, и Сергей запихнул ёлку на заднее сидение. Я переставила автокресло Тео вперёд, и он сразу залез на него и пристегнулся. Я научила его этому где–то месяц назад. Он сразу сообразил, что к чему, и теперь всегда устраивался в машине сам. – Спасибо за помощь, – сказала я Сергею. Он отступил, и я открыла водительскую дверь своей машины. Когда я залезала на сиденье, он тихо попросил меня в спину:– Поговори с ним. Прошу тебя. Я ничего не ответила. Просто хлопнула дверью, завела мотор, и уехала с парковки. ***– Мам, мы дома!– Алиса! – обеспокоенно сказала она из кухни, – Я тут такое прочитала. Я сняла верхнюю одежду и раздела Тео. Он потащил пакеты в гостиную, а ёлку я оставила стоять в коридоре. Войдя в кухню, я посмотрела на маму. Она сидела у окна и была белая, как лист бумаги. Её костыль опирался на стену, и сама она была непривычно растрёпанная и взлохмаченная. – Что случилось?Мама подвинула мой планшет ко мне ближе и выдавила из себя:– Смотри. Я села напротив неё и взяла чудо технического прогресса в руки. На экране красовался заголовок:«Владелец сети клубов «Палаццо» снова замешан в гибели девушки»У меня внутри что–то неприятно заворочалось, словно мои внутренности начали взбивать в блендере. Я принялась читать статью:«Во вторник на трассе Хаапсалу–Кейла произошла авария. Бентли Континенталь серебристого цвета, принадлежащий известному бизнесмену Александру Дворцову, врезался в дерево. За рулём была девушка, постоянная спутница Александра, Дарья Астахова. Она не выжила. С Дарьей Александр познакомился в октябре этого года на одной из вечеринок в Женеве. Поговаривают, что это не обычные вечеринки, а встречи свингеров. Мы, конечно, надеемся, что это просто слухи. В любом случае, в Таллинн владелец сети клубов вернулся не один и их лица постоянно мелькали на страницах светской хроники. В редакции появилась информация о том, что Александр Дворцов и ранее был замешан в неприятной истории. Это было в Санкт–Петербурге, где него была мимолётная связь с одной из танцовщиц Go–Go. После этого её нашли мёртвой на полу своей ванной. Дворцов отрицал свою причастность убийству, следствие закрыло дело, и все документы по нему засекречены. У Дарьи в Санкт–Петербурге осталась мать и маленькая сестра. Мы связались с её родственниками, и они сообщили, что Александр не контактировал с ними и не предлагал никакой помощи. Скорее всего, он просто не успел этого сделать. »Я оторвала взгляд от планшета и посмотрела на маму. Она закусила губу. – Да уж, – вырвалось у меня. – Не хочешь ему позвонить? – спросила мама, разглядывая меня. Я пожала плечами. – Думаешь, стоит?– Думаю, да. Я перевела взгляд за окно. Серое декабрьское небо сыпало на город крупные хлопья снега. Через четыре дня Рождество. Это будет моё первое Рождество с ёлкой после смерти папы и первое рождество с ёлкой для Тео. Когда я была маленькой, мы с папой всегда ставили и наряжали красавицу вдвоём. Я надеялась, что в моей семье с Никитой, это станет традицией. Но в наше первое Рождество его не будет с нами. Я перевела взгляд на маму и улыбнулась ей:– Я отъеду ненадолго. Справишься?Она кивнула, улыбнулась, и похлопала по загипсованной ноге. – Это мне не мешает. Всегда справлялась. ГЛАВА 11Когда я добралась до Хилтона, уже стемнело. Я догадывалась, что сегодня, в пятницу, Саша будет в клубе. Поставив машину на парковке возле входа в гостиницу, я вышла на мороз и окинула гостиницу взглядом. Всё здание было украшено гирляндами, сверкающими снежинками и огоньками. В центре парковки стояла большая живая ёлка, украшенная разноцветными лампочками. Сам по себе Хилтон был красивым и без этого. Но сейчас он был просто невероятным: переливающиеся огни отражались в окнах с зеркальной плёнкой, и всё здание было похоже на огромный бриллиант. Я зашагала по занесённому снегом асфальту и добралась до «Палаццо». Дёрнув на себя дверь главного входа, я открыла её и вошла внутрь, сбивая с обуви снег. Он мгновенно впитался в бордовый ковролин, и на нём образовалось мокрое пятно. Я пошла дальше, и вошла в общий зал. На меня уставились бармены, готовящиеся к смене. – Я к Дворцову, – сказала я, и дрогнувшей походкой направилась в ВИП. Там всё было по–прежнему. Те же бежевые стены, та же роскошная мебель, только обивку сменили. Я присмотрелась к диванчикам, потому что мне показалось, что сюжет на ткани мне знаком. Потом я невольно улыбнулась: на обивке были выбиты разноцветные павлины. Она была похожа на то кресло у камина, о которое облокачивался Саша в Женеве. Оглядев зал, я не нашла никого и прислушалась. Тишину нарушал только производственный гул здания. Я посмотрела на дверь администратора, и направилась туда. Постучав два раза, я так и не дождалась ответа. Приоткрыв дверь, я заглянула в кабинет. Саша сидел за своим столом и изучал бумаги. На нём были очки в чёрной оправе, рукава рубашки закатаны до локтя, ворот небрежно расстёгнут. – Привет, – сказала я, и он поднял голову. Увидев меня в дверях, он вздрогнул. – Алиса?– С каких пор ты носишь очки? – я вошла в кабинет, но осталась в дверях, переминаясь с ноги на ногу. – Старею, – он указал на кресло напротив себя, и снова опустил голову к бумагам, – Проходи, садись. Когда я подошла к столу и оказалась ближе к свету его настольной лампы, я смогла разглядеть его внимательнее. И то, что я увидела, мне не понравилось. Он явно не брился все эти дни. Лицо выглядело уставшим, под глазами залегли синяки. Такие были и у меня в своё время, когда я не могла уснуть и ворочалась всю ночь в кровати. Седины немножко прибавилось, и его тёмные волосы теперь были, как будто покрыты инеем. Рубашка выглядела несвежей и мятой. Я оглядела кабинет, и увидела на диване слева от себя плед и подушку. Он ночевал здесь. Да, дело, похоже, и правда плохо. – Читала статью обо мне? – тихо спросил он, не поднимая головы. Я кивнула, но он не мог этого увидеть. – Читала, – ответила я. – Что думаешь?– Этим шакалам просто нужны сенсации, – он поднял на меня лицо и удивлённо вскинул брови, – Через неделю об этом все забудут, – сказала я, убеждая себя в правдивости этих слов. Он ничего не ответил, просто откинулся на спинку своего кресла, и потёр подбородок, покрытый густой щетиной. Потом он снял очки и зажмурился. Когда Саша открыл глаза, его взгляд стал привычно сконцентрированным на мне. Он молчал, просто сверлил меня своими тёмно–карими глазами и не говорил ни слова. – Как ты? Только честно, – спросила я, не отрывая взгляд от его лица. Он медленно пожал плечами и вздохнул. – Я не знаю. Я должен испытывать сожаление, но я не испытываю. То, что ты сказала мне… – Саша запнулся и закинул голову на подголовник, прикрыв глаза, – Я понимаю, что это неправильно, – он поднял голову и снова уставился на меня, – Но меня больше волнует, почему тебя так это зацепило. – Я увидела мёртвого человека, Саша, – я шумно выдохнула, – Конечно, это произошло со мной не в первый раз, но… – я пожала плечами, не найдя нужных слов. Он ничего не ответил, не задал никакого вопроса, но посмотрев на него, я поняла, что он хочет спросить. – Когда мы хоронили папу, я подошла к его гробу, чтобы попрощаться, – я опустила глаза на свои руки, которые вцепились в край моего шерстяного пальто, – Я не узнала его сначала. Болезнь забрала его полностью, и физически, и духовно. Конечно, – я перевела дыхание и повернула голову, уставившись на фотографии, висящие на стене, – Ему наложили грим, одели в костюм, но это был не он. Он лежал в деревянной коробке на красном атласе, абсолютно чужой и незнакомый. И даже, несмотря на это, я надеялась, что он откроет глаза и улыбнётся мне своей улыбкой. Я хотела, чтобы он умер понарошку. Не взаправду. Чтобы всё это было просто шуткой. Я снова посмотрела на Сашу. Он внимательно слушал меня, не отрывая глаз. – Смерть – это естественно. Я это понимаю. Это нормальный порядок вещей. Но, Саша, когда умирают молодые, или дети, или просто хорошие люди… – я покачала головой, опуская глаза, – Это ужасно.  – Ты её не знала, – сухо отрезал он. – Она не заслужила смерти, независимо от того, знала я её или нет, – я вытянула руки и наклонилась над столом, вглядываясь в его лицо, – У неё осталась мать и сестра. Для них, я уверена, она была самой лучшей. И теперь её нет. Он вздохнул и потянулся мне навстречу. Его холодная ладонь накрыла мою, а большой палец принялся поглаживать моё запястье. – Я помогу им, чем смогу, – тихо произнёс Саша. Я кивнула, и мне стало немного легче. Значит, он понимает, что несёт хоть какую–то ответственность за случившееся. Я убрала руки со стола, и поднялась со своего кресла. – Саш, я не считаю тебя чудовищем. Просто ты стараешься прятать свои эмоции, закрываясь ото всех. Я знаю, потому что сама была такой же, – я сделала паузу и бросила на него короткий взгляд, – Откройся хоть кому–нибудь. Станет проще. Поверь. Я вышла из кабинета и бесшумно зашагала по ВИПу. Когда дверь за мной хлопнула, я остановилась. Саша подошёл ко мне, я не слышала его шагов, но знала это. Просто чувствовала его присутствие рядом. Он встал сзади и положил руки мне на плечи. Тяжёлое дыхание прошлось по моим волосам, а потом опустилось ниже и коснулось моего затылка. – Алиса, – тихо прошептал он, – Кому открылась ты?Я развернулась к нему и подняла глаза. Саша взял моё лицо в ладони и прижался лбом к моему лбу. – Скажи это, – хрипло попросил он, – Скажи, пожалуйста. Я выдохнула и зажмурилась. Он знал ответ, но хотел, чтобы я озвучила его. Он знал, что я открылась только ему, рассказав всё о себе. Даже моя мама не знала всех подробностей зачатия Тео, она даже не догадывалась, в какой грязи я извалялась. Она думала, что я просто пошла по наклонной в какой–то момент, начав употреблять наркотики, и рано повзрослев. На самом деле, я спустилась ниже некуда, прямиком в ад, и я живу с этим каждый день. – Тебе. Я открылась тебе, – произнесла я. – Я люблю тебя, Алиса, – сказал он, прижавшись тёплыми губами к моему лбу. Я ничего не ответила. – Ты тоже меня любишь. – Да, – я кивнула ему в шею. – Возвращайся, – прошептал он, перемещая руки с моего лица мне на плечи, сжимая в крепких объятиях. – Я не могу, – сказала я, вдохнув его терпкий запах, ставший более резким от пота, который впитала смятая рубашка. Но он всё равно оставался таким же приятным и мужским, – И ты это прекрасно знаешь. Он вздохнул, и наклонил голову, целуя меня в щёку. – Тогда позволь мне открыться тебе, – попросил он. Я отстранилась и внимательно посмотрела на него. – Попробуй. Но только как друг, ладно?Саша лукаво улыбнулся и выдал:– Я попробую быть тебе другом. Но, когда ты попросишь меня о большем, я не буду отказывать. ГЛАВА 12– Ты вообще питаешься? – спросила я, когда мы уселись в мою машину. Помимо Сергея, в Палаццо теперь работал ещё и администратор, который замещал Сашу. Я смогла уговорить его нормально поесть, помыться и отдохнуть дома. Босс устало откинул голову на подголовник и буркнул что–то нечленораздельное. Я расценила это примерно так:– Я заказывал еду в кабинет. Нахмурившись, я выехала с парковки и свернула на Лаагна тээ. Включив музыку, я поморщилась от резкого баса, и сделала звук потише. – Что это за хрень? – спросил Саша, начав переключать треки. – Диск Никиты. Мой айфон утонул в унитазе, поэтому я слушаю музыку по старинке. Саша хмыкнул:– Между прочим, по старинке люди слушали музыку на кассетах. А ещё раньше на винилах. Были и бабины, когда–то. Я невольно рассмеялась:– Ты такой древний. В каком веке это было?– Может, лучше радио включим? – раздражённо спросил он, и я пожала плечами. – Валяй. Он проделал нужные манипуляции и динамики начали вещать голосом диктора, или как их там называют. Нам пообещали композицию от Джона Ньюмана, и я порадовалась такой удаче. Обычно я не слушаю радио по причине того, что крутят откровенную фигню. – Прям в тему, – вырвалось у меня, и я прибавила звук. I know I've done wrong,I left your heart tornIs that what devils do? – Серьёзно? – вопрошает Саша с соседнего сиденья. Я ничего не ответила, а просто улыбнулась. Когда в песне появилась небольшая пауза с гитарными аккордами, я приготовилась проорать припев во всё горло. Через несколько секунд я это и сделала:I need to know now, know nowCan you love me again? На третьем повторе босс присоединился ко мне. Я неслась по трассе, слегка превысив скорость. Мы пели хором:I need to know now, know nowCan you love me again? Забавно, правда?Я притормозила у шлагбаума возле дома Саши. Он замялся и начал ёрзать на сиденье. – В чём дело? – спросила я, с интересом наблюдая за ним. – У меня дома есть нечего. – Я схожу в магазин. Есть пожелания к жратве? – я вскинула бровь, и он заржал громким хриплым смехом. – Нет. Я не привередлив в еде. Саша открыл дверь и вышел из машины. Сообразив, что я не знаю номер квартиры, я крикнула в окно:– Какая квартира?– Тридцать пятая, – ответил он и направился к своему дому. Я развернула машину и поставила её на парковку возле магазина. Зайдя внутрь, я быстро пробежалась между торговых полок, набрала нехилую корзину, и расплатилась на кассе за покупки. Вышла я из другого входа, который ближе к подъезду. Я позвонила в домофон, и Саша сразу открыл дверь. На площадке он меня встретил, и помог допереть пакеты. – Ты скупила всё, или что–то оставила? – ухмыльнулся он, поставив мои покупки на барную стойку, отделяющую кухню от гостиной. Я бросила пальто на диван, и подошла к нему. Выудив шоколадку со дна пакета, я открыла её и откусила половину. Саша снова разразился хохотом. – Что? – спросила я с набитым ртом, – Я голодная, как собака. Я вытащила из пакета ещё один сникерс, и протянула ему. Он посмотрел на него, и нахмурился. – Вражеская еда. Алиса, ты меня убиваешь. А если мне нужно будет пойти с тобой в разведку?Я фыркнула:– За бургер из МакДональдса, я вообще готова продать душу дьяволу. Саша весь сморщился и простонал. – А говорил, что не привередлив в еде, – я пожала плечами и залезла на столешницу, скрещивая ноги. Прикончив свою шоколадку, я приступила к следующей. Он разбирал пакеты и загружал еду в холодильник. Я наблюдала за тем, как он непринуждённо двигается, и поймала себя на мысли, что мне этого не хватало. Я соскучилась. – Хоть бы пиво взяла, – недовольно буркнул он, когда с покупками было закончено. – Хватит бухать. Между прочим, Сергей волнуется, – ответила я, смяв упаковки от шоколадок в кулаке. Саша отодвинул один из кухонных ящиков. Я забросила фантики туда, догадавшись, что там была мусорка. – Точно в цель, – улыбнулся он. – Просто повезло. Босс, отвернулся от меня, и достал с верхней полки пачку кофе и фильтры для кофеварки. Он выбросил старый туда же, куда улетели мои обёртки, и поставил новый. Через минуту кухню наполнил аромат кофе, и я довольно улыбнулась. – Когда ты виделась с Серёжей? – спросил он, когда снова развернулся ко мне лицом. – Случайно встретились сегодня в магазине. Тео развёл меня на ёлку, – я пожала плечами, и взглянула на часы, – Сегодня вечером будем наряжать. – А Никита где? – спокойно спросил он, скрестив руки на груди. – В Англии. Сборы, – вздохнула я, – Рождество будем отмечать втроём с мамой. – Ясно, – отрезал он. Кофеварка подала сигнал, что кофе готов. Саша снова отвернулся с недовольным лицом, и достал две белых кружки. Налив кофе, он добавил мне сливок и подошёл, протягивая чашку. – Я могу, как друг, кое–что спросить? – выдал он напряжённо. – Валяй. – Тебе нравится твоя жизнь?Я пожала плечами и нахмурилась:– Почему она должна мне не нравиться?– Просто странно, что твой муж в праздники находится не со своей семьёй, – он повторил мой жест и тоже пожал плечами. – Это его работа, – отрезала я, уставившись в свою кружку. – Хреновая у него работа, – вздохнул он, переводя взгляд в окно. Я видела, что в голове у него что–то происходит, но я не умею читать мысли. – А ты? – спросила я, – Как ты будешь встречать Рождество?– В клубе, – спокойно сказал он, отпивая глоток кофе. Я уставилась на него, прикидывая, шутит он или нет. – Ты серьёзно? – вырвалось у меня. – У меня здесь никого нет, так что, да. Я серьёзно, – ответил Саша с невозмутимым лицом. – У тебя же есть дочь? Почему не поедешь к ней?Саша нахмурился и вздохнул. – Бывшая не горит желанием, чтоб я общался с дочерью.  – Почему?– Это долгая история, – ответил он, пристально меня разглядывая. – Ну, у меня есть время, – я снова взглянула на часы, – Час точно. Саша отставил свою кружку, и подошёл ко мне вплотную. Нас разделяли только мои скрещённые колени. Меня обдало волной знакомого запаха, и я сглотнула. Он заметил это и ухмыльнулся. – Я обещаю, что расскажу тебе как–нибудь. Но не сейчас. – Дело твоё, – я пожала плечами, и уставилась в свою кружку, делая вид, что пью проклятый кофе. – Мне нужно до праздников купить машину, – спокойно сказал он, отходя в сторону и разворачиваясь боком ко мне, – Побудешь моим водителем?– Легко. Что планируешь покупать?– Хотел бы Бентли, но не горю желанием брать кредит. Так что, возьму Кадиллак. Моё лицо удивлённо вытянулось:– А прошлый Бентли был не в кредит?– Нет. Я откладывал. Ух ты, это что–то вообще из ряда вон. – То есть, ты купил машину, откладывая деньги?– Да, – Саша улыбнулся. – Почему?– Я люблю хорошие машины, – он пожал плечами, – Но содержать их не так просто. Не хочу работать только на автосалон, банк и страховку. – Логично, – буркнула я. – А ты? Как ты согласилась променять свой мотоцикл на машину?– У Никиты Корвет. Сам понимаешь, он не приспособлен для семейных поездок. Поэтому решила взять что–то для себя и Тео. – И Корвет, как я понял, в кредит? – Саша ехидно улыбнулся. Мне захотелось стукнуть ему по башке, но я сдержалась. – Я не лезу в его дела. – Это мудро. Ему повезло. – Значит Кадиллак? – я решила перевести тему. – Угу, – промычал он, разглядывая мои часы, – Откуда они у тебя?Я посмотрела на свою руку. Титановый корпус потерял блеск и покрылся царапинами. Циферблат по–прежнему был чёрным, но механизм ходил с точностью до секунды, несмотря на то, что ему было столько лет. Я расстегнула ремешок, и перевернула часы. На задней крышке красовалась гравировка: «С любовью от Анны. 1999г»– Они папины. Мама подарила их ему, когда мне исполнилось два года. – Он отдал их тебе?– Нет. Я сама забрала, после его смерти. Хотела, чтобы у меня осталось что–то от него, – я улыбнулась, – Он носил их, не снимая. – Ты делаешь то же самое, – заметил босс с улыбкой, – Я хотел купить себе такие, но их не так просто достать. Цена заоблачная, – вздохнул он, поглаживая ремешок моей Омеги. – Для меня они бесценны, – вздохнула я. Что–то странное произошло со мной. Я поняла, что мы никогда не разговаривали вот так, просто, не считая нескольких ночей в Женеве. Я почувствовала, что я хочу узнать его, понять, как он думает и что им движет. И я хочу, чтобы он знал меня, чтобы он залез ко мне в голову и прочитал каждую мою мысль. ГЛАВА 13В тот же вечер, я всё–таки покончила с ёлкой, и нарядила её. Тео вешал игрушки на нижние ветки, а я на верхние. Когда мы повесили лампочки и включили гирлянды в розетки, ёлка как будто начала парить в воздухе. Я уже забыла, что это такое. Ощущение уюта, предвкушение праздника, чувство, что ты дома, что у тебя есть семья. Мне было немного жаль, что Никиты нет рядом. Мне хотелось, чтобы он разделил моё первое настоящее Рождество после стольких лет. Но ещё больше, мне хотелось, чтобы рядом был Саша. Когнитивный диссонанс какой–то получается. Когда мама с Тео легли спать, я положила под ёлку маленькие подарки, которые успела купить сегодня, пока Тео носился по торговому центру. Маме я купила новые прихватки и набор кухонных принадлежностей, все из силикона яркого оранжевого цвета. Она сделала ремонт и обновила кухню, заказав светло–серую мебель, и теперь цвета в ней не хватало. Для Тео я купила несколько футболок с птичками из Angry Birds. Никите я подарок пока не купила, решив сделать это тогда, когда пойду закупаться к Новому Году. Он давно хотел себе новые часы, Breitling Avenger, но стоят они как моя машина, и я не уверена, что смогу расстаться с такой суммой. Их стоимость покроет и рождественский, и новогодний подарок. На несколько лет вперёд. Я приготовила себе большую пятилитровую кастрюлю попкорна и взяла двухлитровую бутылку Колы лайт. Выключив свет в гостиной, и оставив сверкающую ёлку, я завалилась на диван в старых серых трениках и решила пересмотреть «Сумерки». Свадьба Бри и Сергея навеяла. Домофон зазвонил как раз в тот момент, когда Бёлле снился кровавый сон перед свадьбой. Я нажала на паузу и вышла в коридор. Сняв трубку, я услышала голос Александра:– Впустишь? Мне скучно дома. Я ничего не ответила, просто нажала кнопку. Раз уж лёд между нами тронулся, и мы как–то обозначили рамки наших отношений, я решила впустить. Тем более, мне тоже скучно смотреть фильм в одиночестве. – Привет, – сказал Саша, отряхивая своё пальто от снега и разуваясь на коврике. – Привет. Каким ветром тебя занесло? – я улыбнулась и повесила его верхнюю одежду на вешалку. – Скорее вьюгой. Ну и холод, – он потёр ладони друг о друга, – Чаем угостишь?– Я там киношку смотрю. Проходи в гостиную. Он пошёл в заданном направлении, а я принялась готовить чай на кухне. Когда дело было сделано, и долька лимона опустилась в чашку, я зашла в свой маленький кинотеатр и плюхнулась на диван рядом с боссом. Он растирал уши. Бедняга не надел шапку, и они у него приобрели пунцовый оттенок. Так и отморозить недолго. Протянув ему чай, я нашла пульт и включила фильм дальше. Саша уставился на экран:– Что смотришь?– «Сумерки». – Я пойду, – он дёрнулся с дивана, и я засмеялась. – Слабак. Саша улыбнулся. – Серьёзно? Ты смотришь эту муть?– Почему ты считаешь «Сумерки» мутью? Ты вообще читал книги или смотрел фильм? – я начала медленно закипать. Взяв гость попкорна, я принялась яростно его жевать, чтобы как–то отвлечься. – Упаси Бог!– Вот и не надо мне тут, – пробормотала я, – Красивая история о любви, между прочим. Дай помечтать. Я отвернулась к экрану и уставилась на сцену, предшествующую непосредственной свадьбе главных героев. Саша фыркнул и запустил руку в мой попкорн. С хрустом жуя жареную кукурузу, он вытянул ноги в серых брюках на диван и скрестил лодыжки. Говнюк занял моё законное место. На экране появилась невеста в её сногсшибательном платье. Я глубоко вздохнула. И зачем я послушала Никиту и позволила ему купить мне наряд на свадьбу?– Что вздыхаешь? – спросил босс. – Думаю о том, что нужно было делать такую же свадьбу, – я улыбнулась, – Красиво. Пока Белла шла под руку с Чарли, я смахнула невольную слезу. Всегда плачу на этом моменте. Это так непередаваемо красиво. И трогательно. Я вспомнила, как Бри шла под руку с отцом на своей свадьбе и поняла, что я завидую ей. Её папа смог проводить её к алтарю. Мой не дожил до этого момента. – Ты думаешь об отце? – неожиданно спросил Саша, и я дёрнулась. – Откуда ты знаешь? – я уставилась на него и прищурилась. – У тебя всегда грустное лицо, когда ты о нём думаешь, – невозмутимо бросил он, и отвернулся к экрану. Я ничего не ответила. Ему виднее. Мы продолжили поглощать попкорн и смотреть фильм в полной тишине. Саша иногда задавал вопросы о сюжете, и я пересказывала ему книги. Он перестал возмущаться и просто вникал в суть. Он даже не задавал классических вопросов о том, как могла забеременеть Белла от мертвеца. Уже за это, я была ему премного благодарна. Никита так ни разу и не посмотрел со мной «Сумерки». В кино на повтор всех пяти частей франшизы я ходила в гордом одиночестве. Началась сцена превращения Беллы и заиграла классическая мелодия из фильма, Саша улыбнулся. – Бри шла под неё, – выдала я с улыбкой, – Красиво, правда?– Да, действительно красиво. Хотя этой, – он кивнул на экран, – Девчонке не поможет даже компьютерная графика. Я рассмеялась, прикрыв рот рукой, чтобы не разбудить маму с Тео. Когда я смогла успокоиться, я честно сказала:– Ну да, не красавица. – Не красавица? – уставился на меня Саша, – Да она страшная, как старуха с косой. – Не всем же быть такими неотразимыми как ты, босс, – я снова рассмеялась, глядя на его вытянутое лицо. – Она превратилась, открыла глаза, и на этом всё? – с недовольством буркнул он. – Нет, есть продолжение. – Врубай, – теперь вытянулось моё лицо, – Мне интересно, чем всё закончится. Вот это да. Я даже не знаю… Без комментариев. – Какие у тебя любимые фильмы? – спросила я. Саша посмотрел на меня и вскинул бровь. – Мы друзья, а друзья задают такие вопросы друг другу, – пожала плечами я, и отвернулась от него. Он помолчал около минуты, а потом ответил:– «Интервью с Вампиром». Мой любимый фильм «Интервью с Вампиром». – Ты серьёзно? – я резко выпрямилась на диване и развернулась к нему, закинув одну ногу на сиденье. – Абсолютно. И любимый актёр – Том Круз. – Твой любимый фильм… – я запнулась, – Ты смотришь фильмы про вампиров?– Эй, а сейчас я чем занят? – фыркнул Саша, – А твой любимый фильм? Ну, помимо «Сумерек»?Я покачала головой:– Я не знаю, – ответила я, – Ну точнее их много. – Поделись. – «Титаник», «Аватар», «Гостья», – я запнулась, припоминая все названия, – Да блин, их несчётное количество. – А книги? Ты же читаешь? – невнятно промычал босс с набитым попкорном ртом. – Раньше читала, в основном подростковые серии, по которым сейчас так любят снимать фильмы в Голливуде. А сейчас пытаюсь осилить «Калевала» – это финский эпос, – я вздохнула, – Помогает в изучении языка. – Понятно, – протянул Саша. Мы досмотрели пятую часть «Сумерек» около часа ночи. Я взяла кастрюлю от попкорна, Сашину кружку и побрела на кухню, чтобы всё помыть. – Здесь всё изменилось, – тихо сказал босс, стоя в дверном проёме. Я обернулась на него, и невольно улыбнулась. Он подпирал косяк кухни плечом, засунув одну руку в карман брюк, а другой потирая шею. Здесь не хватало места для него, не потому что он был большой, а потому что в маленьких помещениях его энергия ощущалась на физическом уровне. Его стало слишком много вокруг меня, знакомый запах заполнил мои лёгкие, голова начала вибрировать, а руки дрожать. Я отвернулась к раковине. Пол скрипнул, Саша двинулся в мою сторону. Ему не нужно было много времени, чтобы пройти крошечную девятиметровую комнату вдоль и поперёк, а я стояла к нему близко. В каких–то двух шагах. Он подошёл ко мне сзади и положил руки с двух сторон от меня на кухонную столешницу, как раз на уровне моих бёдер. Я замерла и закрыла глаза, когда его дыхание коснулось моей шеи. Ничего не говоря, я повернулась к нему лицом, и провела ладонями от предплечий к плечам. Босс улыбнулся одними уголками губ, а потом прошептал:– Я хотел это сделать, как только увидел тебя на свадьбе. Он наклонился надо мной, и я почувствовала мягкое движение его тёплых губ на своём лице. Они легонько касались моих век, моих щёк, моего носа и лба, пока не подобрались к моему рту. Саша запустил одну руку мне под футболку, а другую под резинку моих штанов. Странно, но я не дёрнулась от его холодного прикосновения, но кожа как обычно мгновенно покрылась мурашками. Его ладонь поднялась с моей талии мне на спину, и он отстранился:– Ты всё это время была без лифчика?– Да, – кивнула я. – Хорошо, что я не знал, – пробурчал он, отодвигая меня в сторону от мойки и усаживая на столешницу.  – Почему? – спросила я, обвивая его ногами и глядя, как он задирает мне футболку повыше. – Я бы не смог играть в друга, – прошептал он на уровне моей груди, и горячее дыхание коснулось моей кожи, резко контрастирующее с холодом его ладоней. Я запустила руку в его волосы и шумно выдохнула, когда он наклонился, чтобы поцеловать мой сосок. Приятная истома разлилась по телу, и я придвинулась к нему ближе, покрепче сжимая ноги вокруг него.  – Чёрт, Алиса, мне нужно уйти, – прошептал Саша мне в кожу, и его шёпот лёгкой волной прокатился по моей крови. – Да, – прохрипела я. Босс поднял голову и улыбнулся. Потом опустил мою футболку и поцеловал меня во впадинку между ключицей и шеей. – Может, отпустишь? – фыркнул он, и до меня дошло, что я по–прежнему обнимаю его ногами. – Упс, – я улыбнулась, но в моей улыбке не было ничего радостного. Я отпустила его, хотя не хотела этого делать, и он отстранился. Потом он ушёл в коридор. Я застала его, когда он надевал пальто. – Тебе надо шапку купить, – пробубнила я, пожалев его уши. – Ничего, тут недолго идти, – он бросил мне улыбку, – Алиса, в среду нужно ехать в автосалон, пока не начались праздники. – Я зайду утром. – Буду ждать. С этими словами он вышел из квартиры и тихо закрыл за собой дверь. Замок щёлкнул, и я вздрогнула. Холодная волна пробежала по моему телу, как только он закрыл за собой дверь. Но холод этот был не из подъезда. ГЛАВА 15Субботу я провела с мамой и Тео, а в воскресенье к нам в гости пришла Алевтина, и я со спокойным сердцем направилась в магазин за подарками. С Алевтиной мама знакома со школы. Они не общались несколько лет, потому что Аля жила в Голландии. Сейчас она вернулась, и они с мамой снова стали подружками–на–век. Мне радостно видеть маму такой весёлой и живой, и самое главное, отвлечённой. Я знаю, что когда мы с Тео уехали, ей стало одиноко. Хорошо, что рядом с ней есть человек, с которым она может поговорить и посмеяться. Я поехала в Рокка–аль–Маре, чтобы обойти побольше магазинов за раз и попытаться найти всё, что задумала. Планы на новогодние подарки у меня были грандиозные. Маме я решила подарить расслабляющий пакет в СПА–центр, ей как раз после нового года снимут гипс, но у неё будет ещё неделя отпуска. Родителям Никиты я тоже решила купить пакет в СПА, только романтический. Они приезжают в Таллинн несколько раз в год, так что для них это будет приятным дополнением к поездке. Для Тео я решила присмотреть большую радиоуправляемую машину. Первым делом, я пошла в ювелирный, чтобы купить подарок мужу. Я всё–таки решилась на часы, и с трудом сдержала вопль, когда сумма с тремя нолями снималась с моего счёта. Брайтлинги упаковали в коробку, вместе с сертификатом и гарантией и положили в пакет. Следующими на очереди были отделы детских игрушек. Когда, среди БМВ, Мерседесов и Джипов я увидела чёрный Бентли без крыши, я чуть не захлопала в ладоши от радости. Первой машиной моего сына будет Бентли. Я подумала, что, наверное, неплохо было бы купить что–то для Саши. Только что, я никак не могла придумать. В итоге, мне на глаза попался отдел Timberland, а на его витрине манекен с серой вязаной шапкой и шарфом. Вспомнив покрасневшие от холода уши босса, я с улыбкой взяла комплект, а вдобавок к нему пару чёрных кожаных перчаток с меховой подкладкой. Размер я определила на глаз, так что чек решила сохранить, чтобы можно было обменять, если я не угадала. Хотя, это вряд ли. Конечно, для точности, можно было приложить перчатки к своим голым сиськам, но я решила не смущать продавцов. Нагрузившись под завязку, я купила красную упаковочную бумагу и два красивых конверта: один с изображением каких–то райских островов с пальмами, а второй с фотографией старого Таллинна. В первый я положу карточку в СПА для мамы, во второй – для свекрови и свёкра. Когда я, с чувством выполненного долга, и в полном предвкушении праздников, села в машину, до меня дошло, что подарки–то упаковать и оставить мне негде. Недолго думая, я набрала номер босса, благо за последний год он не изменился, и я знала его наизусть. – Да? – ответил мягкий голос с лёгкой хрипотцой по невидимым волнам. – Саш, мне нужна твоя помощь, – промычала я, заводя машину. – Что случилось? – в его тоне заиграли обеспокоенные нотки, – Всё в порядке?– Господи, да ничего не случилось, – он шумно выдохнул в трубку, а я продолжила, – Мне нужно подарки упаковать и где–то оставить их до Нового года. Я могу арендовать у тебя полметра?Он рассмеялся в трубку:– Конечно, можешь. Я дома, приезжай. – Окей. Скоро буду. Я положила трубку и выехала с парковки, а оттуда направилась в сторону Ласнамяэ. Во избежание стояния в пробках, я свернула к автовокзалу и проехала Тартусское шоссе, направляясь на Лаагна теэ. В общем, через полчаса, я уже звонила в домофон. Кое–как, держа в одной руке коробку с Бентли, а во второй пакеты, я добралась на лифте до нужного этажа. Дверь в квартиру была открыта, и я вошла внутрь, с грохотом поставив пакеты на пол. Саша выглянул из кухни, стоя в трикотажных штанах и чёрной футболке. В таком виде он был просто неотразим. Хотя милый домашний образ не должен затуманить мой рассудок. Я–то знаю, что под это обаятельной оболочкой скрывается чудовище. – Кофе? – радостно спросил он. – Я бы что–нибудь съела. – Пельмени будешь? – он оглянул меня с ног до головы, и нахмурился. Ну да, я немного схуднула за последние месяцы. Видимо, от его внимания это не ускользнуло. – Да, – ответила я, ощущая настойчивый прилив слюны. Если быть откровенной, то я резко потеряла в весе после Женевы. До поездки я весила где–то пятьдесят килограмм. В последний раз, перед отъездом сюда, весы показали сорок пять. Я постоянно обдумывала события, произошедшие там, и просто забывала есть. Особенно завтракать. И пила кофе литрами. Учитывая мой рост, почти метр семьдесят, то выгляжу сейчас я как мешок с костями. Я разулась, стряхнув слякоть с обуви на коврике у двери, и сняла пальто. Повесив его в шкаф–купе с зеркальным дверьми, я направилась к боссу, на пути оглядывая небольшую квартиру. Мне понравилось то, что я увидела. Просто, стильно и со вкусом. Светлые полы и сероватые стены, небесно–голубые руло на стенах. Белый кожаный диван посередине комнаты, огромный телевизор на стене и белая, в тон дивану, консоль с ящиками под ним, покрытая глянцем. Журнальный столик из прозрачного стёкла. Ничего лишнего. Комната небольшая, но выглядит просторной из–за светлой мебели. Я повернулась в сторону кухни, и принялась изучать её. Тоже белый глянец, а столешница и барная стойка выполнена под серый камень. Техника сверкает блеском металла, который отлично подчёркивает цвет стен. Верхних шкафов на кухне не было, были только полки, которые открывали взору белоснежную посуду, хрустальные бокалы, кофе и чай, какие–то приправы и сухие продукты. – Красиво здесь, – выдала я, устраиваясь за барной стойкой, – Тебе досталась такая квартира?– Нет, я всё делал сам. Только мебель заказал. – Прям всё–всё? – с недоверием прищурилась я. – Да. Полы тоже сам укладывал, – ответил он непринуждённо, засыпая замороженные пельмени в кастрюлю с кипящей водой. – Да ладно? – мои глаза чуть не вылезли из орбит. – Я люблю работать руками, Алиса, – он обернулся и посмотрел на меня устало, – И я не всегда был бизнесменом. Когда–то я на стройке кирпичи укладывал. В моей голове невольно всплыл образ Саши в строительном комбинезоне. На голое тело. Я представила, как капельки пота покрывают его лоб, плечи, широкую грудь и в моих мыслях мне захотелось слизать их. А потом снять с него комбинезон. Я судорожно сглотнула и прочистила горло. – Это неожиданная новость, – смогла выдавить из себя я. Босс посмотрел на меня через плечо внимательнее и прищурился. Потом он отвернулся от плиты и скрестил руки на груди:– Какие грязные мыслишки гуляют в твоей голове, Алиса? – он игриво улыбнулся и сверкнул глазами. Я залилась краской и попыталась спрятать глаза, но у меня как–то не получилось. – Не важно, – ответила я, и подскочила с места, решив скрыться с места преступления. Я прошла в коридор и схватила свои пакеты. Когда я развернулась, чтобы вернуться в гостиную, я чуть не взвизгнула, увидев Сашу в арке, разделяющей прихожую и комнату. – Мне просто интересно. Представила меня в строительном комбинезоне? – он улыбнулся ещё шире, а я, кажется, стала красной, как запрещающий сигнал светофора. Он что, мать его, мои мысли прочитал?Я поморгала немного и тряхнула пакетами:– Подвинься, у меня тут работа, – я придала голосу невозмутимости, чем окончательно раззадорила босса. Он отступил, но последовал за мной, пока я добиралась до дивана. Помещение вроде бы было небольшим, но мне показалось, что я шла вечность, ощущая густой, как пудинг, воздух, собравшийся вокруг. – Ну, скажи, – протянул он за моей спиной, и я чуть не подпрыгнула. – Саша, отвали. Мои грязные мысли тебя не касаются. – Ага, значит, угадал, – он щёлкнул пальцами, и я окончательно потеряла голову. Для последних дней слишком много информации. Я не успела переварить пятничное открытие, что он не берёт кредиты и предпочитает откладывать деньги, живя по средствам. Потом откровение, что он любит киношку про кровососов. А теперь ещё и работа на стройке. Этот человек меня убьёт, точно. – У тебя пельмени выкипят, – буркнула я. – Спасибо, что напомнила, – ехидно бросил он. Саша вернулся к приготовлению незамысловатого блюда, а я плюхнулась на диван, сняла плёнку с бумаги и достала липкую ленту с зубчиками для отрывания. Я развернула бумагу на журнальном столике, и вытащила коробку с Бентли из пакета. Водрузив её на бумагу, я услышала свист за своей спиной. – Это кому?– Тео. Он давно хочет такую машину. – Бентли? – едко заметил Саша, и я поморщилась. – Нет, просто машину. Сзади загремели тарелки. Пока я заворачивала коробку, по комнате распространились соблазнительные запахи, и у меня в животе заурчало. – Оторвись от своего занятия и поешь. – Сейчас, дай закончу. Саша замолчал, а через пару секунд томно протянул:– Кончай. По моей спине прошла нервная дрожь, и я залилась такой густой краской, что невольно порадовалась, что сижу к нему спиной. Моё лицо горело так, что мне захотелось прислониться к холодному стеклу на журнальном столике. Или нырнуть в снег, лежащий на подоконнике за окном. – Всё остынет, – нетерпеливо заметил он. Видимо, хочет понаблюдать за моей реакцией. Я уже забыла, как он любит глумиться надо мной. Когда я закончила с упаковкой первого подарка, я немного поостыла и смогла более–менее ровно дойти до кухни. Усевшись на высокий стул, я взяла сметану и щедро налила её на пельмени. Саша просто просиял:– Алиса, да ты извращенка. – Пельмени едят со сметаной, – заметила я, а потом снова покраснела. Он хмыкнул, и устроился напротив. – Я не это имел, – он сделал многозначительную паузу, – В виду. «Имел» и «В виду» он сказал чётко по слогам, отчего эти слова приняли немного другой смысл. Как в том анекдоте: – Что вы имеете в виду?– Что имею, то и введу– Хватит надо мной издеваться, – пробормотала я, и принялась за пельмени. – Кто? Я?! – босс наигранно округлил глаза, – Да ни в жисть!– Иди в задницу!– Это приглашение?Я подавилась и начала кашлять. Слёзы брызнули из глаз. Саша громко заржал, пока я пыталась восстановить дыхание. – Какой же ты козёл, – смогла выдохнуть я, когда снова заимела возможность говорить. – Я тоже тебя люблю, – невнятно сказал он с набитым ртом. Доев пельмени, я помыла посуду и принялась за то, ради чего, собственно, сюда и приехала. Устроившись на диване рядом с боссом, я начала рыться в пакетах. – Охренеть! – воскликнул он, увидел часы, – Брайтлинги? Серьёзно?– Не сыпь мне соль на раны, – буркнула я, выхватив у него коробку. – Алиса, да ты спятила, если покупаешь такие подарки. – Никита давно хотел эти часы, – я пожала плечами, и устроила коробку на бумаге. Завернув один край, я продолжила, – Он покупает мне дорогие вещи. Почему я не могу ответить тем же?– Ты не работаешь, – Саша вздохнул, – Откуда такие деньги?– После смерти отца все его сбережения перешли мне, – я вздохнула, – Счёт накопительный, так что там приличная сумма. – За несколько лет ты потратишь всё, если будешь покупать что–то подобное на Новый год, – босс покачал головой и протянул мне ножницы. Я как раз закончила заворачивать часы, и мне понадобилось отрезать лишнюю бумагу. Справившись с задачей, я положила часы на упакованный Бентли, и устало вытянула ноги. – У тебя в пакете ещё что–то осталось, – заметил босс, и я хлопнула себя по лбу. – Точно!Я схватила ножницы и занырнула в пакет, чтобы отрезать этикетки. Когда я это сделала, я вытащила стопку серой шерсти и кожи, и протянула её Саше:– Держи. Это тебе. Он удивлённо уставился на мои протянутые руки, а потом перевёл взгляд на моё лицо. – Без комментариев, пожалуйста. Ты себе решил мозги отморозить? – я вздохнула, – Зима холодная выдалась. И у тебя нет машины. – Я собрался её купить. – До этого ещё надо дожить, – фыркнула я, – К тому же скоро праздники, в лучшем случае ты получишь её за день до Нового года, пока оформят все бумаги, – я вздохнула, – Короче, не спорь. Просто прими подарок. Саша взял у меня мягкую ткань и улыбнулся. – Спасибо. У меня для тебя ничего нет. – Мне ничего не нужно, – я откинулась на спинку дивана, – Перчатки померь, вдруг маленькие. Он послушно натянул чёрные кожаные перчатки и пошевелил пальцами. – В самый раз. Как ты угадала с размером?– Лучше не спрашивай, – вздохнула я. ГЛАВА 16– Лиса–Алиса, у меня плохие новости, – выдохнул Никита по скайпу. – В чём дело? – я напряглась и устроилась на кровати поудобнее. – Я не смогу вернуться к Новому году, – начал он и у меня внутри всё просто рухнуло, – Я надеялся, что мы успеем, но не выходит. Все билеты уже раскуплены. Я ничего не ответила, просто отвернулась от монитора, и уставилась на стену, увешанную моими медалями и фотографиями птиц, которые делал мой отец. – Мне очень жаль, правда, – пробормотал он. – Ничего, – я снова посмотрела на него, выдавив из себя улыбку, – Справимся. – Как твои дела?– Нормально, – сухо ответила я, – Тео здесь очень нравится. Садик хороший и все дети русские. – Ты же знаешь, что можешь оставить его с мамой, – сказал Никита, нахмурившись, – Я хорошо зарабатываю, чтобы ей не нужно было работать. Я уставилась на него с ужасом. Он не в первый раз заводил подобный разговор, намекая на то, что Тео было бы лучше в Таллинне. А нам вдвоём было бы проще в Хельсинки. – Ты знаешь, что я этого не сделаю, – отчеканила я, – Он – мой сын. Я не скину его на плечи матери, устраивая свою личную жизнь в другой стране. Никита вздохнул и закрыл глаза. Потом он открыл их и почесал затылок. – Ты знаешь, что я не это имею в виду. – Разговор окончен, – мой голос стал слишком резким, и его глаза округлились, – Точка. – Как знаешь. Не обижайся, пожалуйста. Теперь я глубоко вздохнула, зажмурилась, и досчитала мысленно до пяти. – Я не обижаюсь. Всё в порядке. – Я люблю тебя, – протянул он, – И у тебя обалденная новая стрижка. – Спасибо. Ладно, буду укладываться. У нас тут полдвенадцатого ночи. – Спокойной ночи. Целую, – Никита послал мне воздушный поцелуй и подмигнул с игривой улыбкой. Я ничего не ответила, просто отключилась.