Наталия Осояну
Звёздный огонь
Шум моря
Весна приходит в северные земли поздно. Тусклым туманным утром, когда бледная плакальщица-луна ещё не исчезла с небосвода, невидимкой крадется долгожданная гостья мимо серых стен, наглухо запертых окон и хмурых сонных людей, кутающихся в теплые одежды. Никто не слышит её осторожных шагов, так они легки и невесомы, но совсем скоро она осмелеет: промозглый ветер с моря сменится легким теплым дуновением; на пригорках, где уже сошел снег, проклюнутся зеленоватые, почти прозрачные листочки, и распустятся белые цветы.
Однажды на рассвете запоет первая птица, вернувшаяся из дальних странствий…
Быть может, именно смена времен года и есть величайшее чудо из всех возможных? Если так, думала Фаби, то вечный рай рано или поздно превратится в обитель вечной печали.
Фаби очнулась; её колотила сильная дрожь, лоб и щеки покрывали крупные капли пота. Странный сон пришел к девушке средь бела дня, как бывало уже не раз, и теперь уповать на совпадение было глупо. «Что-то происходит, – подумала она.
– Что-то происходит… со мной». Страх был подобен невнятному шепоту, раздающемуся где-то на самой границе сознания; отчасти походил он и на легкое прикосновение чьей-то руки в пустой и темной комнате.Она глубоко воздохнула, зажмурилась: надо успокоиться, пока Ризель ничего не заметила. У принцессы достаточно тревог, не хватало ей служанки, грезящей наяву… и о чем?! О тварях, обитающих глубоко под Яшмовым дворцом, у которого, оказывается, есть корни, словно у дерева.
«Эльга, помоги! Я, кажется, схожу с ума…»
Фаби открыла глаза и поняла, что принцессы рядом нет.
С недавних пор Ризель завела обыкновение проводить много времени в Садах Иллюзий. Это было необычно, поскольку ранее Её Высочество предпочитала собственный сад, неухоженный и дикий – тот самый, где её едва не убил сумасшедший оборотень-пересмешник, решившийся отомстить Капитану-Императору за падение своего клана. «Я не люблю ложь, – говорила принцесса, когда кто-нибудь из придворных отваживался спросить о причине такого странного поведения. – А что есть иллюзия, как не обман?» Тем не менее, однажды Ризель целое утро просидела в беседке, расположенной на берегу большого озера, чью гладь усеивали бело-желтые водяные лилии, – и уже на следующий день эта беседка превратилась в её кабинет, занятый книгами и бумагами. Принцесса сидела на корточках перед низким столиком, читала отчеты своих подручных, писала письма и приказы, иногда переводила какие-нибудь древние рукописи. Для Фаби в беседке тоже нашлось место, чего нельзя было сказать о занятии: Ризель могла заговорить с ней, лишь завершив какую-нибудь работу, а до тех пор девушка была предоставлена самой себе. Она вышивала, читала, предавалась мечтам, а иногда дремала… впрочем, как раз последнее не приносило удовольствия из-за повторяющихся тревожных видений, о которых Фаби не решалась никому рассказать.