Андрей Жвалевский, Евгения Пастернак
М+Ж. А черт с ним, с этим платьем!
Любые совпадения с реальными людьми, государствами и климатическими явлениями случайны. При написании книги ни одно нэцкэ не пострадало. Мнение одного автора может не совпадать с мнением другого автора.
Попытка первая
Метро, книги и китайские блюда
Почему в вагонах метро всегда такая тоска? Почему все ветки как ветки, а эта, серая, какая-то особенно нескончаемая? И почему, особенно вечером, так остро чувствуешь себя не дома? Вроде бы метро во всех городах одинаковое, и люди везде одинаковые, а едешь тут одна, и вокруг все чужие. Почему-то кажется, что за тобой следят, кто-то хочет вытащить из сумки кошелек, а вся милиция города существует для того, чтобы проверять паспорт. У меня.
А ведь все было хорошо, никто меня не трогал, но стоило одному менту прицепиться, и теперь в каждом я вижу врага. А они это чувствуют! При виде милиции я инстинктивно втягиваю голову в плечи и пытаюсь сделать вид, что меня нет, но именно меня всегда выдергивают из толпы. Можно, конечно, льстить себе: это потому, что я такая неотразимая… Да, лучше думать, что не заметить меня просто невозможно. И тот мужик так смотрит не потому что убить в подворотне хочет, а потому что любуется.
Господи, да что же это такое! Такое ощущение, что последние сто лет я провела в этом вагоне метро. Еще четыре остановки, потом можно расслабиться. Нужно думать о хорошем. Сейчас я приеду к Наташке, она накормит меня чем-нибудь… Нет, сначала мы пойдем в «Перекресток» и это «что-нибудь» купим.
Вот интересно, почему если рядом Наташка, то город совершенно не чужой, а, наоборот, родной и знакомый?Уф, вроде бы тот мужик, что так на меня пялился, собрался выходить. Я, конечно, все понимаю, но без него дышать как-то легче стало. О! Следующая «Чертановская», уже совсем близко. Значит так, сейчас приеду, выйду из метро и позвоню Наташке. Она так часто меняет съемные квартиры, что я адреса не успеваю запоминать. Позвоню, она расскажет, куда идти, и уже через десять минут буду сидеть у нее на кухне, будет мне хорошо и уютно…
Все, «Южная» следующая. Еще пару остановок – и точно клаустрофобия началась бы, я стала бы кричать, головой об стенку биться, меня отсюда на «скорой» увезли бы… Нет, нужно о хорошем думать, тем более что я уже приехала.
Ну почему, почему, когда я в вагоне – так давка, а как на станции – так никого нет, кроме вон того милиционера? И тут уж себя ничем не утешишь, очевидно, что я здесь самая красивая: тут, кроме меня, никого…
Ну хоть бы он занялся чем-нибудь, хоть бы ему по рации кто-нибудь позвонил, хоть бы у него зачесалось что-нибудь… Так, нужно изображать аборигена, смотреть прямо, идти уверенно, я тут каждый день хожу, дорогу как свои пять пальцев знаю…
– Девушка!
Ну почему я?! Ах да, тут же, кроме меня, нет никого. Я же тут единственная и незаменимая.
– Девушка, подойдите ко мне, пожалуйста.
– Что-то случилось? Дурацкий вопрос.
– Девушка, можно ваши документики посмотреть?
– Зачем?
Нет, я определенно решила побить все рекорды идиотизма. Сейчас мент разозлится, и мне мало не покажется.