Кирилл Юрченко
Приходящие из Мора
Землетрясение. Пролог
Солнце палило нещадно. Близился полдень, воздух дрожал над раскаленными скалами, дышать становилось невмоготу. Мокрый от пота, Лука Стрельников лежал, укрывшись в тени камней, неумолимо таявшей прямо на глазах, и надеялся, что солнце не доконает его, прежде чем он снова получит нужный кадр.
Его больше не заботили местные красоты. В данный момент он думал о том странном потерянном кадре. Что-то необычное и непонятное увидел там внизу, у берега реки, на краю леса. Уставшими пальцами он хаотично нажимал на кнопки, хотел внимательнее просмотреть получившийся снимок, но что-то помутилось в голове, видимо от жары, и он стер по ошибке кадр, а невесть откуда взявшийся туман все испортил окончательно, не дав возможности повторить снимок.
Он вышел из укрытия, подобрался к краю обрыва и сделал еще несколько кадров, направляя объектив на расположившийся у подножия лес, после чего полез обратно в тень. Воздух сильно дрожал, тяжелая дымка растеклась у подножия скал, и никакие фильтры вкупе с хорошей оптикой не позволяли сделать отчетливые снимки, в просмотре они оказывались чересчур мутными. Нужно подождать. Может быть, поднимется ветер и разгонит завесу. И дышать станет легче. В это с трудом верилось. Как не верилось и в то, что еще утром он пил воду из горной реки, студеную: аж ныли зубы.
Землетрясение застало его врасплох.
Именно в тот самый момент, когда Лука решил воспользоваться вышкой, для лучшего обзора.Когда то, невесть сколько десятилетий назад, люди проделали титанический труд – наверняка без всяких вертолетов, вручную умудрились втащить на одну из голых скалистых вершин огромные лиственничные жерди и без всякой проволоки и гвоздей (а ее просто так и не пробьешь – лиственницу-то), на одних деревянных костылях слепили вышку, которая видна была за многие километры отсюда. Результат сколь значительный, столь же и бессмысленный – после того как никаких особых полезных ископаемых здесь не обнаружили, на десятки лет про это место забыли. А в нынешнюю эру спутниковой навигации этот топографический маяк превратился в ненужное украшение. Зато сейчас Лука использовал его для самых, что ни на есть, практических целей – взобравшись на верхотуру, он настроил фотоаппарат, штатив которого прикрутил к потрескавшимся от старости доскам. И это вместо того, чтобы спуститься к машине, да готовиться к обратной дороге. Что же так привлекло его внимание? Что-то такое в лесу… Движение? Нет, скорее намек на движение. Но не могут же деревья ходить, значит – животное…
Внизу появились разрывы в тумане, вскоре их стало больше, и Лука, позабыв о жаре и обо всем на свете, словно сам был на автоматическом взводе, начал снимать, поглядывая только на индикатор заряда.
И вдруг тряхнуло. Так сильно и внезапно, что он даже не успел за что-нибудь схватиться и сорвался вниз. Он бы обязательно разбился, да ногу защемило между досками площадки, не дав упасть. Внезапная резкая боль электричеством прошла по всему телу. Лука закричал, и эхо несколько раз визгливо ответило ему. Тряхнуло еще раза два, но уже слабее; наконец, вершины погрузились в звенящую тишину.