Как Владимир князьда стольнокиевскийПоразгневался на старого казака Илью Муромца,Засадил его во погреб во глубокиий,Во глубокий погреб во холодныийДа на три-то года поры-времени. А у славного у князя у ВладимираБыла дочь да одинакая,Она видит: это дело есть немалое,Что посадил Владимир князьда стольнокиевскийСтарого казака Илью МуромцаВ тот во погреб во холодный. А он мог бы постоять один за веру,за отечество,Мог бы постоять один за Киев-град,Мог бы постоять один за церквиза соборные,Мог бы поберечь он князяда Владимира,Мог бы поберечь Опраксу Королевичну. Приказала сделать да ключи поддельные,Положила-то людей да потаенныих,Приказала-то на погреб на холодныйДа снести перины да подушечки пуховые,Одеяла приказала снести теплые,Она ествушку поставить да хорошуюИ одежду сменять с нова-на́-новоТому старому казаку Илье Муромцу. А Владимир-князь про то не ведает. И воспылал-то тут собака Калин-царь на Киев-град,И хотит он разорить да стольный Киев-град,Чернедь-мужичков он всех повырубить,Божьи церкви все на дым спустить,Князю-то Владимиру да голова срубитьДа со той Опраксой Королевичной. Посылает-то собака Калин-царь посланника,А посланника во стольный Киев-град,И дает ему он грамоту посыльную. И посланнику-то он наказывал:«Как поедешь ты во стольныйКиев-град,Будешь ты, посланник, в стольном КиевеДа у славного у князя у Владимира,Будешь у него на широком двореИ сойдешь как тут ты со добра коня,Да й спущай коня ты на посыльный двор,Сам поди-ко во палату белокаменну;Да пройдешь палатой белокаменной,Войдешь в его столовую во горенку,На пяту́ ты дверь да поразмахивай,Не снимай-ко кивера с головушки,Подходи-ко ты ко столику к дубовому,Становись-ко супротив князя Владимира,Полагай-ко грамоту на зол от стол;Говори-ко князю ты Владимиру:«Ты Владимир, князь да стольнокиевский,Ты бери-тко грамоту посыльнуюДа смотри, что в грамоте написано,Да гляди, что в грамоте да напечатано;Очищай-ко ты все улички стрелецкие,Все великие дворы да княженецкиеПо всему-то городу по Киеву,А по всем по улицам широкиимДа по всем-то переулкам княженецкиимНаставь сладких хмельных напиточков,Чтоб стояли бочка-о́-бочкублизко-по́-близку,Чтобы было у чего стоять собаке царю КалинуСо своими-то войсками со великимиВо твоем во городе во Киеве». (Приезжал посол в стольный Киев-градКо князю ко Владимиру на широкий двор. Спущает коня на посыльный двор,Сам идет в палату белокаменну;На пяту он дверь поразмахивал,Креста он не клал по-писаному,И не вел поклонов по-ученомуНи самому-то князю Владимиру,И ни его князьям подколенныим. Полагал он грамоту посыльную на золот стол. )Тут Владимир князьда стольнокиевскийБрал-то книгу он посыльную,Да и грамоту ту распечатывал,И смотрел, что в грамоте написано,И смотрел, что в грамоте да напечатано,И что велено очистить улицы стрелецкиеИ большие дворы княженецкие,Да наставить сладких хмельных напиточковА по всем по улицам по широкиимДа по всем-то переулкам княженецкиим.
Тут Владимир князь да стольнокиевскийВидит: есть это дело немалое,А немалое, дело-то, великое,А садился-то Владимир да на червленый стул. Да писал-то ведь он грамоту повинную:«Ай же ты собака да и Калин-царь!Дай-ко мне ты поры-времечкана три года,На три года дай и на три месяца,На три месяца да еще на три дня,Мне очистить улицы стрелецкие,Все великие дворы да княженецкие,Накурить мне сладких хмельных напиточковДа наставить по всему по городу по КиевуДа по всем по улицам широкиим,По всем славным переулкам княженецкиим». Отсылает эту грамоту повинную,Отсылает ко собаке царю Калину. А й собака тот да Калин-царьДал ему он поры-времечка на три года,На три года дал и на три месяца,На три месяца да еще на три дня. А неделя за неделей, как река, бежит,Прошло поры-времечка да три года,А три года да три месяца,А три месяца и еще три дня. Тут подъехал ведь собака Калин-царь,От подъехал ведь под Киев-градСо своими со войсками со великими. Тут Владимир князь да стольнокиевский,Он по горенке да стал похаживать,С ясных очушек он ронит слезы горючие,Шелковым платком князь утирается,Говорит Владимир-князь да таковы слова:«Нет жива-то старого казакаИльи Муромца,Некому стоять теперь за веру, за отечество,Некому стоять за церкви ведь за божие,Некому стоять-то ведь за Киев-град,Да ведь некому сберечькнязя ВладимираДа и той Опраксы Королевичны!»Говорит ему любима дочь таковы слова:«Ай ты батюшко Владимир, князь наш стольнокиевский,Ведь есть жив-то старый казак да Илья Муромец,Ведь он жив на погребе на холодноем». Тут Владимир князь да стольнокиевский,Он скорешенько берет да золоты ключиДа идет на погреб на холодный,Отмыкает он скоренько погребда холодныйДа подходит ко решеткам ко железныим;Растворил-то он решетки да железные,Да там старый казакда Илья Муромец,Он во погребе сидит-то, сам не старится,Там перинушки, подушечки пуховые,Одеяла снесены там теплые,Ествушка поставлена хорошая,А одежица на нем да живет сменная. Он берет его за ручушки за белые,За его за перстни за злаченые,Выводил его со погреба холодного,Приводил его в палату белокаменну,Становил-то он Илью да супротив себя,Целовал в уста его во сахарны,Заводил его за столики дубовые,Да садил Илью-то он подле себя,И кормил его да ествушкойсахарною,Да поил-то питьицем медвяныим,Говорил-то он Илье да таковы слова:«Ай же старый ты казакда Илья Муромец!Наш-то Киев-град нынь в полону стоит,Обошел собака Калин-царьнаш Киев-градСо своими со войсками со великими. А постой-ко ты за веру, за отечество,И постой-ко ты за славный Киев-град,Да постой за матушки божьи церкви,
Книгогид использует cookie-файлы для того, чтобы сделать вашу работу с сайтом ещё более комфортной. Если Вы продолжаете пользоваться нашим сайтом, вы соглашаетесь на применение файлов cookie.
