Артур Кларк
Забытый враг
Пышные меха мягко упали да пол, как только профессор Миллворд приподнялся на узкой кровати. В этот раз он был уверен, что ему ничего не почудилось: морозный воздух, обжигавший легкие, казалось, все еще хранил эхо звука, расколовшего ночную тишину.
Он закутал плечи в меха и внимательно прислушался. Все опять было тихо; сквозь узкие вытянутые окна на западной стене пробивались длинные полосы лунного света, игравшего на бесконечных рядах книг точно так же, как и на стенах мертвого города, простиравшегося внизу. Мир был охвачен полным безмолвием; даже в старые добрые времена город был бы тихим в такую ночь, сейчас же он был тих вдвойне.
С усталостью профессор Миллворд выбрался из постели и подложил несколько кусочков кокса в раскаленную докрасна жаровню. Затем он не спеша направился к ближайшему окну, то и дело останавливаясь, чтобы любовно погладить тома, которые он сохранял все эти годы.
Он прикрыл глаза рукой от яркого лунного света и вгляделся в ночную темноту. Небо было безоблачным; слышанный им звук не мог быть раскатом грома, не говоря уже о чем-нибудь другом. Звук пришел с севера, и пока Миллворд ждал, звук раздался снова.
Расстояние и многочисленные холмы вокруг Лондона несколько приглушили его. Он не перечеркивал небо с неистовостью грома, но, похоже, исходил из какой-то точки далеко к северу. Он не походил ни на один природный звук, который профессору когда-либо доводилось слышать, и на секунду тот осмелился вновь обрести надежду.
Только человек (Миллворд был совершенно уверен в этом) мог издать такой звук. Возможно, мечта, которая более двадцати лет держала его здесь, посреди всех этих сокровищ цивилизации, пробивая дорогу сквозь снега и льды с помощью орудий, которые им дала наука еще до прихода Пылевого облака.
Было странно только, что они идут по земле, да еще с севера, но он отбросил любые мысли, способные погасить чуть затеплившееся пламя надежды.В трехстах футах под ним простиралось море заснеженных крыш, купающихся в резких лучах лунного света. Далеко вдали, на фоне ночного неба тускло поблескивали высокие трубы электростанции Баттерсли. Сейчас, когда купол собора Св. Павла обрушился под тяжестью снега, только они бросали вызов господству ночи.
Профессор Миллворд медленно пошел обратно вдоль книжных шкафов, продумывая план, появившийся в его мозгу. Двадцать лет назад он видел, как последние вертолеты тяжело взлетали с Риджент-парк, вспенивая своими лопастями непрерывно падающие снежные хлопья. Даже тогда, когда его вдруг окружило безмолвие, он никак не мог заставить себя поверить, что люди навсегда покинули Север. Как бы то ни было, он ждал их целых два десятка лет, ждал среди книг, которым посвятил всю жизнь.
Тогда, давным-давно, он временами слышал по радио, которое осталось его единственной связью с Югом, о борьбе, ведущейся за освоение ставших прохладными территорий вблизи экватора. Он не знал, чем закончилась вся эта борьба, которая велась с отчаянной изобретательностью потерявших надежду людей, в умирающих джунглях и пустынях, которых уже коснулся первый снег. Возможно, исход оказался печальным: радио хранило молчание вот уже пятнадцать или даже более лет.