Василий Шукшин
ДО ТРЕТЬИХ ПЕТУХОВ
Как-то в одной библиотеке, вечером, часов этак в шесть, заспорили персонажи русской классической литературы. Еще когда библиотекарша была на месте, они с интересом посматривали на нее со своих полок – ждали. Библиотекарша напоследок поговорила с кем-то по телефону… Говорила она странно, персонажи слушали и не понимали. Удивлялись.
– Да нет, – говорила библиотекарша, – я думаю, это пшено. Он же козел… Пойдем лучше потопчемся. А? Нет, ну он же козел. Мы потопчемся, так? Потом пойдем к Владику… Я знаю, что он баран, но у него «Грюндик» – посидим… Тюлень тоже придет, потом этот будет… филин-то… Да я знаю, что они все козлы, но надо же как-то расстрелять время! Ну, ну… слушаю…
– Ничего не понимаю, – тихо сказал некто в цилиндре – не то Онегин, не то Чацкий – своему соседу, тяжелому помещику, похоже, Обломову.
Обломов улыбнулся:
– В зоопарк собираются.
– Почему все козлы-то?
– Ну… видно, ирония. Хорошенькая. А?
Господин в цилиндре поморщился:
– Вульгаритэ.
– Вам все француженок подавай, – с неодобрением сказал Обломов. – А мне глянется. С ножками – это они неплохо придумали. А?
– Очень уж… того… – встрял в разговор господин пришибленного вида, явно чеховский персонаж. – Очень уж коротко. Зачем так?
Обломов тихо засмеялся:
– А чего ты смотришь туда? Ты возьми да не смотри.
– Да мне что, в сущности? – смутился чеховский персонаж. – Пожалуйста. Почему только с ног начали?
– Что? – не понял Обломов.
– Возрождаться-то.
– А откуда же возрождаются? – спросил довольный Обломов. – С ног, братец, и начинают.
– Вы не меняетесь, – со скрытым презрением заметил Пришибленный.
Обломов опять тихо засмеялся.
– Том! Том! Слушай сюда! – кричала в трубку библиотекарша.
– Слушай сюда! Он же козел!
– У кого машина? У него? Нет, серьезно? – Библиотекарша надолго умолкла – слушала.
– А каких наук? – спросила – она тихо. – Да? Тогда я сама козел…
Библиотекарша очень расстроилась… Положила трубку, посидела просто так, потом встала и ушла. И закрыла библиотеку на замок.
Тут персонажи соскочили со своих полок, задвигали стульями…
– В темпе, в темпе! – покрикивал некто канцелярского облика, лысый. – Продолжим. Кто еще хочет сказать об Иване-дураке? Просьба: не повторяться. И – короче. Сегодня мы должны принять решение. Кто?
– Позвольте? – это спрашивала Бедная Лиза.
– Давай, Лиза, – сказал Лысый.
– Я сама тоже из крестьян, – начала Бедная Лиза, – вы все знаете, какая я бедная…
– Знаем, знаем! – зашумели все. – Давай короче!
– Мне стыдно, – горячо продолжала Бедная Лиза, – что Иван-дурак находится вместе с нами. Сколько можно?! До каких пор он будет позорить наши ряды?
– Выгнать! – крикнули с места.
– Тихо! – строго сказал Лысый конторский, – Что ты предлагаешь, Лиза?
– Пускай достанет справку, что он умный, – сказала Лиза.
Тут все одобрительно зашумели.
– Правильно!
– Пускай достанет! Или пускай убирается!…
– Какие вы, однако, прыткие, – сказал огромный Илья Муромец. Он сидел на своей полке – не мог встать. – Разорались. Где он ее достанет? Легко сказать…
– У Мудреца. – Лысый, который вел собрание, сердито стукнул ладонью по столу. – Илья, я тебе слова не давал!