Читать онлайн «Вопросы эстетики Плеханова»

М. М. РОЗЕНТАЛЬ ВОПРОСЫ Э С ТЕТИКИ ПЛЕХАНОВА ГОСУДАРСТВЕННОЕ ИЗДАТЕЛЬСТВО « ХУДОЖЕСТВЕННАЯ ЛИТЕРАТУРА » МОСКВА-1939 ПРЕДИСЛОВИЕ Отношение к Плеханову со стороны многих наших литераторов претерпевало значительные изменения. Было время, — оно охватывало большой период, — когда Плеханов считался единственным марксистским теоретиком в области искусства. Это был период, кульминационным пунктом которого явился лозунг рапповских «философов» о «плехановской ортодоксии». Плеханова тогда возводили в ранг единственно последовательного марксистского искусствоведа и даже основоположника марксистской эстетики. Фриче и ему подобные «теоретики», строя свою «социологию искусства» и «социологию литературоведения», по собственным своим многочисленным заявлениям, «проходили мимо» Маркса, Энгельса и Ленина, «у которых на этот счет нет специальных высказываний», и «останавливались на Плеханове». Их рвение в деле пропаганды Плеханова было обратно пропорционально их пониманию действительно положительных сторон эстетических взглядов Плеханова. Ирония судьбы з Плеханова заключалась в том, что ярыми пропагандистами его литературно-критических идей выступали такие люди, как Фриче, «марксизм» которого сам Плеханов считал очень сомнительным. Позже, когда партия разоблачила многочисленные меньшевистские и меныпевистско-иде- алистические «школки» в области истории, политической экономии, философии и других общественных наук, отношение к Плеханову со стороны литераторов изменилось. В философской дискуссии с меныыевиствую- щими идеалистами были вскрыты некоторые антимарксистские ошибки Плеханова. Опубликованные к тому времени ленинские конспекты гегелевской логики послужили источником этой критики. Плохо разобравшись в том, что делается, но почувствовав, чта лозунг о «плехановской ортодоксии» несостоятелен, рапповские «философы» повернули на 180 градусов и с таким же энтузиазмом, с каким раньше превозносили Плеханова, сейчас стали ei:o «опровергать». Вчерашние ревнители Плеханова стали теперь отчаянными его хулителями. Но и на сей раз отношение к Плеханову основывалось на абсолютном невежестве и непонимании действительного смысла и значения его литературной теории. Плеханов любил повторять слова Фихте: каков человек, такова и философия, которую он себе выбирает. Философией рапповских «теоретиков» было приспособленчество. Вчера — стопроцентное признание Плеханова, сегодня — столь же решительное его отрицание — в этом проявилась 4 бея их теоретическая и человеческая сущность одновременно. В конце концов, потолкавшись между двумя крайними оценками Плеханова и отчаявшись найти правильное решение, одна часть литературоведов и критиков мудро решила предать полному забвению его литературно-теоретические работы. Другая часть, воспользовавшись сумятицей, взяла у Плеханова преимущественно его отрицательные, немарксистские взгляды на искусство, довела их до абсурда и, руководствуясь теориями таких «марксистов», как Фриче, создала чудовищную по своей тупости и политической вредности «теорию» вульгарной социологии1.