Александр Сергеевич Пушкин
Лицейские стихотворения, печатавшиеся Пушкиным в позднейшие годы
Амур и Гименей
Сегодня, добрые мужья,Повеселю вас новой сказкой. Знавали ль вы, мои друзья,Слепого мальчика с повязкой?Слепого?… Вот? Помилуй, Феб!Амур совсем, друзья, не слеп:Но шалуну пришла ж охота,Чтоб, людям на смех и назло,Его безумие вело. Безумие ведет Эрота:Но вдруг, не знаю почему,Оно наскучило ему. Взялся за новую затею:Повязку с милых сняв очей,Идет проказник к Гименею…А что такое Гименей?Он сын Вулкана молчаливый,Холодный, дряхлый и ленивый,Ворчит и дремлет целый век,А впрочем добрый человек,Да нрав имеет он ревнивый. От ревности печальный богСпокойно подремать не мог;Все трусил маленького брата,За ним подсматривал тайкомИ караулил супостатаС своим докучным фонарем. Вот мальчик мой к нему подходитИ речь коварную заводит:«Развеселися, Гименей!Ну, помиримся, будь умней!Забудь, товарищ мой любезный,Раздор смешной и бесполезный!Да только навсегда, смотри!Возьми ж повязку в память, милый,А мне фонарь свой подари!»И что ж? Поверил бог унылый. Амур от радости прыгнул,И на глаза со всей он силыОбнову брату затянул. Гимена скучные дозорыС тех пор пресеклись по ночам;Его завистливые взорыТеперь не страшны красотам;Спокоен он, но брат коварный,Шутя над честью и над ним,Войну ведет неблагодарныйС своим союзником слепым. Лишь сон на смертных налетает,Амур в молчании ночномФонарь любовнику вручаетИ сам счастливца провожаетК уснувшему супругу в дом;Сам от беспечного ГименаОн охраняет тайну дверь…Пойми меня, мой друг Елена,И мудрой повести поверь! В. Л. Пушкину
Что восхитительней, живейВойны, сражений и пожаров,Кровавых и пустых полей,Бивака, рыцарских ударов?И что завидней кратких днейНе слишком мудрых усачей,Но сердцем истинных гусаров?Они живут в своих шатрах,Вдали забав, и нег, и граций,Как жил бессмертный трус ГорацийВ тибурских сумрачных лесах;Не знают света принужденья,Не ведают, чт о скука, страх;Дают обеды и сраженья,Поют и рубятся в боях. Счастлив, кто мил и страшен миру;О ком за песни, за делаГремит правдивая хвала;Кто славил Марса и ТемируИ бранную повесил лируМеж верной сабли и седла! Воспоминания в Царском Селе
Воспоминаньями смущенный,Исполнен сладкою тоской,Сады прекрасные, под сумрак ваш священныйВхожу с поникшею главой. Так отрок Библии, безумный расточитель,До каплъ истощив раскаянья фиал,Увидев наконец родимую обитель,Главой поник и зарыдал. В пылу восторгов скоротечных,В бесплодном вихре суеты,О, много расточил сокровищ я сердечныхЗа недоступные мечты,И долго я блуждал, и часто, утомленный,Раскаянье – горя, предчувствуя беды,Я думал о тебе, предел благословенный,Воображал сии сады.
Воображал сей день счастливый,Когда средь вас возник Лицей,И слышал наших игр я снова шум игривыйИ вижу вновь семью друзей. Вновь нежным отроком, то пылким, то ленивым,Мечтанья смутные в груди моей тая,Скитаясь по лугам, по рощам молчаливым,Поэтом забываюсь я. И въявь я вижу пред собоюДней прошлых гордые следы. Еще исполнены великою женою,Ее любимые садыСтоят населены чертогами, вратами,Столпами, башнями, кумирами богов,И славой мраморной, и медными хваламиЕкатерининских орлов. Садятся призраки героевУ посвященных им столпов,Глядите: вот герой, стеснитель ратных строев,Перун кагульских берегов. Вот, вот могучий вождь полунощного флага,Пред кем морей пожар и плавал и летал. Вот верный брат его, герой Архипелага,Вот наваринский Ганнибал. Среди святых воспоминанийЯ с детских лет здесь возрастал,А глухо между тем поток народной браниУж бесновался и роптал. Отчизну обняла кровавая забота,Россия двинулась, и мимо нас волнойШли тучи конные, брадатая пехотаИ пушек медных светлый строй. На юных ратников взирали,Ловили брани дальний звук,И детские лета и… проклиналиИ узы строгие наук. И многих не пришло. При звуке песней новыхПочили славные в полях Бородина,На кульмских высотах, в лесах Литвы суровых,Вблизи Монмартра…
