РАССКАЗЫ
Галактика, до востребования
Огоньки ягод то и дело вспыхивали в траве, уводили от тропы в глубь леса. Земляника была крупной, душистой, теплой от солнца. Она буквально таяла во рту, и как я ни старался хоть что-нибудь собрать — в горсти ничего не оставалось.
Раздвинув ветки лещины, я вышел на небольшую поляну.
В нашем лесу таких полян тьма, потому что лес молодой, послевоенный, рос себе как хотел, без особого присмотра и заботы.
Я уже хотел вернуться к тропе — все ягоды все равно не соберешь, — как вдруг заметил среди кустов все той же лещины… синий почтовый ящик.
«Как он сюда попал? Кто-то выбросил, что ли?»
Однако ящик оказался прибитым к аккуратному деревянному столбику, вкопанному в землю.
«Почта? Здесь? В лесу?. . Чертовщина какая-то…»
В душе шевельнулось беспокойство. Я давно приметил: все, что нам непонятно, почему-то сразу настораживает. Видно, так уж устроен человек — неизвестность и любое отклонение от нормы он подсознательно связывает с каким-нибудь подвохом или опасностью.
Я машинально прошел в одну сторону от поляны, затем в другую и уперся в молодой соснячок. Я знал этот лес, как свои пять пальцев, и все же первая мысль, которая повела бродить вокруг поляны, была такой: «Может, кто поселился рядом? Лесник, например, или кто-то другой…»
Человеческим жильем, как я и ожидал, тут и не пахло. Почтовый ящик превращался в загадку.
Вернувшись на поляну, я еще раз внимательно осмотрел синий металлический ящик, пощелкал козырьком над щелью для писем. Сбоку на стенке белой краской было выведено № 14. Обычный почтовый ящик, каких в городе сотни и которых там без надобности просто не замечаешь.
Я потрогал дно ящика. Несколько раз приходилось видеть, как почтовые работники мгновенно выбирают письма: подъехали на машине, сунули под низ ящика зеленый мешок — и готово… Дно ящика оказалось фанерным. Досточка легко поддалась, и на траву неожиданно выпало… письмо.
«Здесь?! В лесной глуши? Какой-то розыгрыш. Но чей? Неужто почтальона?»
Я тут же как бы наяву увидел хромого Степана, нашего сельского почтальона, и отбросил свое предположение.
Степану ума не занимать. Он начитанный, как-то говорил, что все популярные журналы просматривает. И вообще — сообразительный. Во время войны, в сорок третьем, ему покалечило ногу. Так он сам себе и протез сделал, и ходить на нем научился. После восстановления колхоза определили Степану легкую работу, лошадь дали. Ему сейчас под семьдесят, четверых внуков имеет, а с брезентовой сумкой не расстается. Агасфер почтового ведомства. Нет, Степан такой ерундой заниматься не станет.Я наклонился и поднял письмо. Конверт был явно самодельный — из плотной бумаги, тщательно заклеенный. Зеленым фломастером на нем было выведено печатными буквами:
«Галактика, до востребования».
Я улыбнулся. Все ясно, мальчишки забавляются. Играют в пришельцев, наверное…
От нечего делать я присел в тени орешника, разорвал конверт. Почерк аккуратный, мужской. Буквы закруглены, связаны между собой, будто бусинки. И все же тот, кто писал, явно торопился — буквы пляшут в разные стороны. Я столько проверил в своей жизни ученических тетрадей (интересно в самом деле — сколько?), что могу по почерку определить даже настроение человека. Во всяком случае, ясно, что к галактике обращается мальчишка. Четвертый или пятый класс. Но кто же он?