Валерий Алфеевский
От автора
Барашек
Горе
Озеро Чад
Охота
1914 год
Детская
Первая мужская гимназия
1. Портрет отца. 1958
В Леонтьевском переулке
Книги моего детства
Первая женская гимназия
У Василия Кесарийского
Головачевка
На московских улицах
От Триумфальной до Страстной
Садовая-Кудринская (у Харламова)
Тверская (у Леблана)
У Всеволожского
Улица Горького
Школа на Долгоруковской
Шахматы
В гостях у Тоси Винчи
«Литофил»
Миронюк
«Лес» у Мейерхольда
Мяч
Пальто реглан
Кем быть?
В Архангельском
Художник Мечислав Васильевич Доброковский
Годы учения. Вхутемас — Вхутеин
Художник Леонид Зусман
Пока помню
Алтайский дневник
Новосибирск
Бийск
Улала
Немал
Путь к Телецкому озеру
20 июля
Ночлег
22 июля
23 июля
24 июля
25 июля
27 июля
Чулышман
Телецкое озеро
30 июля
31 июля
По Бии
1 августа
2 августа
3 августа
Бийск
5 августа
Домой
По окончании Вхутеина
ОСТ и его конец
Московский Союз художников
Моя работа в газете «Советское искусство»
Лето сорок первого
Ташкент военных лет
Поездка в колхоз
На Фархаде
Валерий Алфеевский
По памяти и с натуры
ББК 85. 15 А53
Вступительная статья М. П. Митурича-Хлебникова
Художник С. А. Лифатов
4700000000-037
А КБ-12-39-90
002(01)-91
ISBN 5-212-00388-1
© Алфеевский В. С. , 1991
Валерий Сергеевич Алфеевский
Видимо, для удобства систематизации в нашем искусствоведении вошло в обычай рассортировывать художников на «шестидесятников», «семидесятников» и так далее. Не помню, чтобы подобная классификация когда-либо была применена к Валерию Сергеевичу Алфеевскому.
И думаю, не случайно: Алфеевский — один из тех немногих на поверку художников, кто во все годы сохранял свою независимость, не укладываясь в тот или иной ранжир, один из тех, кому обязаны мы сохранением художественной и культурной преемственности, понесшей неисчислимые утраты в тяжелые времена.О своих учителях и наставниках, художественном становлении и развитии Валерий Сергеевич и рассказывает в предлагаемых воспоминаниях и очерках, находя простые слова для обозначения сложнейших, глубинных мотивов художественного творчества, тех тайных механизмов, которые художники-практики не умеют назвать, а теоретикам трудно постигнуть. В этом смысле записки Алфеевского соотносятся с традицией дневников Делакруа, писем Ван Гога, переписки Стасова и Верещагина и других документов, позволяющих заглянуть во внутренний мир художника.
Впервые я увидел Алфеевского где-то в середине пятидесятых годов — элегантного, корректного, с высоко поднятой головой. Он показался мне воплощением независимости, не часто являвшейся в мрачноватых коридорах «Детгиза». Тогда я не был с ним знаком, не мог и предположить, что скоро мы не только познакомимся, но и подружимся на долгие годы.
Знакомство с Валерием Сергеевичем лишь подтвердило то яркое первое впечатление встречи с незаурядной цельной личностью, человеком, в котором за версту можно узнать настоящего художника. За чуть холодноватой отстраненностью знакомство открыло замечательного собеседника, доброго, сердечного человека.
Валерий Сергеевич и в преклонном возрасте без тени кокетства не раз говорил, что ощущает себя начинающим художником, подчеркивая тем самым сложность и глубину поставленных перед собою задач, а может быть, и в назидание иным маэстро.