Читать онлайн «Проклятый берег. Белокурый циклон. Невидимый легион. Карантин в Гранд-отеле»

Знаю я только, что последствия оказались исключительно серьезными. Ведь если бы у Турецкого Султана не украли брюк или если бы Чурбан Хопкинс получше берёг свой собственный костюм, судьбы нескольких людей и даже одного небольшого государства повернулись бы совсем по-другому. Вот такие фокусы проделывает иногда с нами одна единственная пара брюк.

А теперь несколько слов о себе, скромном герое этой повести.

Я — человек, можно сказать, набожный. Наверное потому, что мой дядя по матери был певчим, и я уже с раннего детства впитал в себя строгие правила поведения. Скажем, я только в редчайших случаях позволяю себе украсть что-нибудь в день святой Марты. Мартой звали мою мать, и я этот день никогда не забываю отметить. Пусть вас не удивляют мои строгие нравственные правила — весь мой опыт яснее ясного доказывает, что без приверженности к определенным принципам и традициям трудны и тернисты дороги нашей жизни, в то время как если мы способны на жертвы ради идеала, вполне можно спокойненько пройти и по тернистой дороге.

Я могу писать обо всем этом так просто и в то же время захватывающе потому, что меня самого в детстве готовили в певчие. А не стал я певчим из-за того, что уж очень убедительно умел говорить мой горячо любимый папаша. Сам он был простым рыбаком и очень хотел, чтобы я стал матросом, так же, как его отец, дед и все прочие родственники, включая прадедушку. Он расписывал передо мною прелести жизни на корабле, говорил о том, какое важное место в жизни общества занимают моряки, и вспоминал лорда Нельсона, который во время оно не то спас моего прадедушку, не то был сам им спасен. Впрочем, все его уговоры остались бы, наверное, бесплодными, если бы в качестве последнего аргумента он не принялся лупить меня такой дубиной, что я, склонившись перед весом такого довода, поступил юнгой на корабль.

Однако стремление быть вестником мира и благоволения между людьми и сейчас живо во мне так же, как в дни далекого детства, когда я еще совсем не знал жизни, играл со своими сверстниками и помогал горячо любимому отцу добраться до больницы, если какая-нибудь схватка в кабаке кончалась неудачно ввиду превосходящих сил противника…

Любовь к чтению я унаследовал с материнской стороны. Трогательная история под названием «Геновева» была первой книгой, попавшейся мне в руки, и я не раз перечитывал ее. Потом мне встретился «Жиль Блаз», а сидя в Синг-Синге, я раз десять прочел «Странствующего рыцаря Лоэнгрина». Эта полная глубочайшего смысла книга окончательно сформировала мое мировоззрение и дала мне понять вечную, общечеловеческую истину: ни к чему пытаться забыть прошлое и осесть на одном месте — все равно рано или поздно появляется женщина и ты, словно птица, летишь за нею вслед.