Не знаю как где,но тут на Земле полно всякого. Здесь изготовляют стулья и унынье,ножницы, скрипки, нежность, транзисторы,плотины, остроты, чайные чашки. Быть может, где-то всякого куда больше,однако по каким-то причинам там нет живописи,кинескопов, пельменей, платочков поплакать. А здесь не перечесть городов с окрестностями. Какими-то можно очароваться особо,именовать по-своемуи оберегать от недоброго. Возможно, где-то есть похожие,но никто не полагает их красивыми. Возможно, как нигде или мало где,у тебя тут особое туловище,а при нем необходимые приспособления,дабы не к своим детям добавить собственных. Кроме того, руки, ноги и ошеломленная голова. Неведение тут без устали трудится,непрерывно что-то подсчитывает, измеряет,сравнивает, производя из этого доводы и выводы. Знаю, знаю, о чем ты думаешь. Ничего здесь устойчивого,ибо от всегда до навсегда во власти стихий. Однако заметь — стихии утомляемыи долго порой отдыхаютдо следующего раза. Знаю, о чем думаешь еще. Войны, войны, войны. Но ведь и между них бывают паузы. Смирно — люди злые. Вольно — люди добрые. По команде смирно сотворяются пустыри. По команде вольноНа удивление быстро громоздятся домаи тут же заселяются.
Житье на Земле обходится куда как дешево. За сны, к примеру, ни гроша не платишь. За иллюзии — только когда они утрачены. За пользованье телом — только телом. И словно бы этого было мало,вертишься без билета в карусели планет,а заодно с ней — зайцем — в метелях галактик,сквозь столь головокружительные времена,что ничто на Земле не успевает дрогнуть. Лучше приглядись хорошенько:стол стоит, где стоял,на столе листок, где положили,сквозь приотворенное окно дуновение только воздуха,в стенах никаких пугающих щелей,сквозь которые выдуло бы тебя в никуда.
Мысли, посещающие меня на многолюдных улицах
Лица. Миллиарды лиц на внешности мира. Вроде бы каждое отличимоеот тех, какие были и будут. Но Природа — поди ее разбери, —утомленная, похоже, нескончаемым тружденьем,повторяет свои давние выдумкии придает нам облики,когда-то уже ношенные. Быть может, мимо прошел Архимед в джинсах,императрица Екатерина в тряпках с распродажи,египетский фараон с портфелем и в очках. Вдова какого-то босоногого сапожникаиз крошечной еще Варшавы,художник из пещеры Альтамирас внучками в зоопарк,косматый вандал по дороге в музей,чтобы немного повосторгаться. Кто-то, павшие двести веков назад,пять веков назад,полвека назад. Кто-то, провозимый мимо в золоченой карете,кто-то — вагоном массового уничтожения. Монтесума, Конфуций, Навуходоносор,их няньки, их прачки и Семирамида,знающая только по-английски. Миллиарды лиц на внешности мира. Твое, мое, чьё —разве узнаешь?Быть может, Природа вынуждена обманыватьи, чтобы поспеть, чтобы управиться,наладилась ловить утонувшеев зеркале забвения.
Книгогид использует cookie-файлы для того, чтобы сделать вашу работу с сайтом ещё более комфортной. Если Вы продолжаете пользоваться нашим сайтом, вы соглашаетесь на применение файлов cookie.
