Виктор Бушмин
Альбигойский Крест. Сенешаль Каркассона
ПРЕДИСЛОВИЕ:
Смерть Симона де Монфора поставила жирное многоточие в альбигойской драме. Народ и мятежные южные дворяне, казалось, немного воспрянули духом и стали, шаг за шагом, отвоевывать и возвращать себе все то, что с таким трудом, страданиями и кровью завоевали альбигойские крестоносцы.
Ги де Леви находился в своеобразном отпуске в
О последних годах безумно яркой жизни Филиппа Завоевателя, о французском рыцарстве, окружавшем его, об интригах, заговорах, убийствах и приключениях рассказывается в этой книге.
ГЛАВА I
Гонец.
Замок Сент-Ном. 14 апреля 1221 года.
Тихий стук в дверь разбудил рыцаря, спавшего в объятьях своей жены. Он приоткрыл глаза, прислушался. Стук в дверь повторился, на этот раз более требовательно, чем вначале.
Сорокалетний сеньор потянулся, аккуратно, чтобы не разбудить жену, снял ее нежную руку со своей груди, встал и открыл дверь комнаты. На пороге стоял слуга, мнущийся с ноги на ногу.
– Что такое, Жак?.
. – тихо спросил его рыцарь, с трудом сдерживая зевоту. Почти два мирных и спокойных года, проведенные им в родовом замке, немного расслабили его, позволяя радоваться тихими семейными радостями, охотами, рыбной ловлей и общением с любимой женой, которой, если быть честным, рыцарь задолжал много нежности, проводя долгие годы в походах и религиозных войнах на юге Франции.– Сеньор, – слуга поклонился, – прибыл срочный гонец от его величества короля Франции.
– Э-эх, – грустно вздохнул рыцарь, – проводи его в каминный зал, накорми и напои, как следует. И, смотри у меня, не забудь выставить серебряную посуду с
– Будет исполнено, хозяин… – ответил полушепотом слуга и побежал исполнять приказания.
Ги де Леви
Жанна улыбнулась во сне, и что-то прошептала неразборчиво, но безумно мило и сексуально, с придыханием. Ги улыбнулся, он обожал, когда его жена ворковала с ним, восхищаясь красотой, сочностью и певучестью тембра ее голоса. Он прошел в дальнюю комнату, граничащую со спальней, умылся и быстро переоделся в кожаный камзол, богато украшенный бархатом и серебряным шитьем, шерстяные штаны и высокие сапоги из крепкой испанской кожи, нацепил пояс с кинжалом и спустился в каминный зал.
Гонец сидел за столом и с довольным видом заканчивал доедать ногу оленя, обильно приправленную южными пряностями, не забывая при этом запивать большими кубками анжуйского вина.