Журнал «Юность» № 07/2021
© С. Красаускас. 1962 г.
На 1-й странице обложки рисунок Александры Дудки «Тупик»
Поэзия
Ната Косякина
Родилась в 1994 году в Воронеже. Училась на факультете журналистики Воронежского государственного университета, переехала в Москву и окончила магистратуру на филфаке МГУ. Лауреат областных конкурсов «Стихоборье» и «Культпоход». Участник «Мандельштам-феста», Платоновского фестиваля искусств, призер регионального этапа Слэма с Андреем Родионовым. Постоянный гость новогоднего выпуска программы «Один» с Дмитрием Быковым на «Эхе Москвы».
«Пропащее мое детство…»
Пропащее мое детствоБез любви, в холоде. Некуда было деться. Жили в одной комнате. Спали, держась за сердце. Слушали треск на проводе. Черти тонули в омуте. Будто в стеклянном шаре,Снег летел переменчивый —Домик наш. РазрешалиВыйти мне поздно вечером. Тихо под облаками!Туз выпивал там меченый:Всех прогонял – нечего! —Голыми всех руками!Грустное мое детство!Синяя старая лавочка. Мир из сырого теста. Даже ты, моя мамочка,Будто ненастоящая,И у плиты стоящая,Спрятала что-то в ящике —Что-то вроде булавочки —Мы не увидели, что это. Мы притворялись незрячими. Пропавшее мое детствоНайдено было в озере. Тот, кто ему отец был, —Он нас побил козырем. Нас с тобой, двух семерок. И маму стер карандашную. Он снова придет в семь сорок,И снова ты все отдашь ему,Ведь ты моя не бандитка —Ты сестра моя младшая. Ты ходишь в моих ботинкахИ ни о чем не спрашиваешь. Мне кажется, это дико. В нашем лесу так дико. Не зря унесла нас льдинкаВ мир до конца пропавших.
«Я старик. А старику плохо спится…»
«Я старик. А старику плохо спится», —Говорит профессор. Рядом сидит девица. Душа девицы никуда не годится,Хотя пока еще она звенит. Про них уже можно сказать заранее:В конце один останется раненый,Другой будет правым и с виду правильным. Но пока девица достает «Зенит»И говорит: «А давайте, папочка,Сделаем с вами на память карточку». И старик, подбирая тапочки,Мнется и хохлится, как молодой. С этого места осталась музыка,Разлетевшись под крышку пузырька,В щели стен, в душу деду и в мусорку(карточку позже залили водой). А старику до сих пор плохо спится. Жизнь из его пузырьков клубится,Но он не плачет по ней и не злится —Он улыбается и что-то ждет. И, видя его во сне, я думаю:Будь умным – не будешь обижен дурой. Будь добрым – и будешь спасен культурой. А с прочим – не знаю. Как бог пошлет. «Она не выживет без него…»
Она не выживет без него —это было понятно сразу. Когда она прижимала розык груди, когда, хороня его,как рысь голодная, озиралась. Когда ей в чашке казался сад,но сад вишневый, а может, руки,и вместо вишен глядят глаза?Когда сказала, что к ней стучали,когда петуньи ведром накрыла. Когда на улице, во дворе,она смотрела так безучастнона пса их, спящего в конуре,и думала, что это есть рисунок,споткнулся ветер, лег на бугре. Она не выживет без него —это было понятно раньше,когда спускались они вдвоеммимо цветов своих к магазинам,когда ругались, и улыбались,и мясо жарили, и когдаони и в 70 танцевали. Они танцоры – настолько, чтородить сумели одних танцоров. В их школу танцев меня ввели,когда мне 6 только что пробило. Мне было все равно, и тогдая их увидела, и впервые:«Она не выживет без него», —подумала. За эту женскую полусмерть,за это высохшее «не выжить»я зацепилась, пока я шла,я рукавом задержалась, дернулась:и я не выживу без тебя. Когда мы даже не сговорились,я знала точно, что будешь ты,а заберут – и тогда не выжить. Мне эта мысль отравляет жизнь. Я никому ее не открою.
