Читать онлайн «Афрофикшн»

Еще один удар. В таких ситуациях принято пересмотреть всю свою жизнь, как на быстрой перемотке. Получается легко. Вот она. Ничем особенно не примечательная. Моя жизнь. Раз я уже не чувствую боли и так ясно вижу давно отложенные на антресоли памяти эпизоды из прошлого… Это точно конец.

Мне не страшно, что я умру, но до боли тоскливо, что толком не успела пожить.

Примерно так же я рассуждала в двадцать лет, когда мой парень Семен переезжал в Сан-Франциско и звал меня с собой. Только вместо смерти мне тогда светила эмиграция. У нас были хорошие отношения за исключением одного: я его не любила. Не любила той безбашенной юношеской любовью, которая казалась мне единственно возможной. Он был слишком правильным, умным, немного занудным. А мне нравились очаровательные наглецы, возмужавшие порочные красавчики, перепрыгнувшие неказистый пубертат, травильщики баек и анекдотов. И я тогда подумала: тут, в Москве, еще толком не было жизни, не влюбилась по-настоящему, не испытала головокружительных страстей, сменяющихся безрассудной радостью, о чем я буду вспоминать там за океаном? Как будто и не было этих первых двадцати лет жизни.

Вот если б у меня случился тут идеальный кинематографичный роман, да ещё и закончился бы как-нибудь драматично, то я, познавшая боль саморазрушения от несчастной взрослой любви, такой непредсказуемой и странной, переехала бы с нелюбимым в США.

Семена все звали Семой. А когда он переехал в силиконовую долину, сразу стал Саймоном. Мне кажется, он все это затеял только ради того, чтобы больше не быть Семой. Помню, как он побелел, когда я впервые пригласила его домой, и он узнал, что так же зовут мою морскую свинку.

А я Кира. И я могу быть Кирой где угодно.

Только теперь, когда мне уже за тридцать, я начала по-настоящему сердиться на себя двадцатилетнюю. Не то чтоб сейчас я устроила жизнь, которой можно гордиться, но у меня теперь хотя бы хватает ума осознать всю глупость своего поведения в прошлом. Меня возмущает лицемерие тех, кто утверждает, что ничего не поменял бы в своей жизни, если б ему представили такой шанс. Я бы поменяла все. И мне не стыдно об этом заявить. Если б мне дали такую возможность, то я как минимум знала бы где свернуть в другую сторону и не валялась бы сейчас в пожухлой листве, избиваемая тремя парами мужских ног.

Юношеский максимализм лишал меня всякой дальновидности. Ну почему я тогда решила, что выйти замуж и переехать в другую страну нужно исключительно по большой любви? Во-первых, никто не отменял возможности «стерпится-слюбится». А в случае с Саймоном мне всего лишь нужно было немного повзрослеть, чтобы оценить все его достоинства и перестать тяготиться его идеальностью. И немного подождать, пока он возмужает. Во-вторых, это был хороший шанс закрепиться в США, выучить язык, построить карьеру и развестись, если будет уж совсем невмоготу. Но мне, максималистке, нужно было все и сразу.

Я и тогда не сомневалась, что Саймон хорошо устроится, но была идиоткой, уверенной, что мне никогда не будет до этого никакого дела. И вот пару лет назад я наткнулась в Фейсбуке на его счастливое лицо. Нет, он не подвергся какому-то невероятному преображению, но заматерел и заметно облагородился, так что отпечаток высокого уровня жизни сразу бросался в глаза. Американская мечта. Жена. Дети. Дом в пригороде с садом и белым заборчиком.