Ольга Болдырева
Змея кусает хвост
У волчицы глаза, что огонь. Хойда не одобряла его выбор. Она считала это провокацией, лживой грязной, как и все королевство. Черный омут ляжет на них как смола и повезет, если они успеют отмыться, прежде чем она загорится. Хойда знала, как тяжело терять то, что создавал. Как тяжело признаваться себе, что поселение, которое они строили пять лет назад нужно покинуть. Оставить дома, посадки, мастерские, снова собрать вещи и отправиться куда-то на поиски лучшей жизни.
В ее глазах отражается огонь от большого костра. Она каждый раз задавала себе вопрос, а есть ли эта лучшая жизнь? А предназначена ли она им? Или Стае так и придется слоняться от города к городу, от страны к стране, доказывая, что они не волколаки, что безвольно охотятся. Доказывать, что с приходом Стаи никто не будет растерзан. Доказывать, что они имеют право на жизнь?
Молодой вожак слушал старых волков, в кругу костра. Они вспоминали предков и войны, каждый из них воевал с короной, советами, глашатыми и старостами за право жить. Они считали, одним королем больше, одним меньше – всяко благо. Ая был слишком молод, чтобы знать, что старость не есть мудрость, а знать не значить понимать. Он слушал старых волков и был уверен, что поступает верно. Он смотрел на волчицу, их глаза встретились.
– Я скоро вернусь. – Хойда не ответила. – Он встал, провел рукой по ее шерсти. Развернулся, перекинул арбалет через плечо и побрел к лодке. Сзади раздался протяжный вой. – Я обещаю вернуться.
Хольдра проводила его и устремилась вниз с холма, она не доверяла обещаниям. Она хотела точно знать, что никто не приблизится к ним сегодня. Хлопок на воде – лодка Аи отчалила, шелест в траве – лишь полевки, поляницы и зайцы. Уханье совы, холодное звездное небо и запах свежего сена. Черная шерсть слилась с ночью, волчица рыскала на границе с людьми. В избах горели свечи, меж закрытыми дверями бродили духи.
Сегодня их ждут в гости живые.Она остановилась. Подняла узкую морду к небу, учуяла холодную одежду, отдающую кровью старых войн. Они шли со стороны замка, ровной безжизненной колонной. Хольдра развернулась и побежала вспять, как только ее тень коснулась холма, волчица громко завыла, в поселении началась суматоха. Все бежали к домам, чтобы открыть погребок, вытащить собранные сумки, собрать все необходимое по дому и отправиться в новое путешествие. Стая привыкла, но разве привычка – это жизнь?
Хольдра знала, что не сможет догнать Аю, он уже доплыл до одинокого утеса. Она не могла выбирать Стая или Ая. В отсутствие брата – забота о Стаи ее забота. Она верила, что он почует, узнает, выживет и вернется.
Он не хотел убивать. Но цена была слишком высока. От одной стрелы зависела жизнь целой стаи. Волны хлестали одинокий скалистый уступ, на котором стоял человек. Его волосы били по лицу, дрожали на ветру, что скрывал капюшон. Он смотрел в даль и видел, как в окне стоял мужчина.
Черная рубаха, волосы с сединой. Он держал в руке золотой кубок и смотрел в окно. Но не видел.
Не видел, как стрелок уже прицелился, как он спустил тететиву. Мужчина наклонился за графином, стрела разбила стекло и пронзила грудь будущего короля. Стрелок слушал, пытался учуять крики. Но слышал только вопли чаек. Он забрал колчан и побежал к лодке. На другом берегу его уже ждали.