словие
История, как наука, безусловно, дождалась момента создания собственной теории. Попытки разработать теоретическую историю предпринимаются все чаще. Хотелось бы надеяться, что данный вариант будет воспринят всерьез, 15 лет прошедшие с момента создания базовых положений теории показали, что ошибок в данном построении нет, а многие предсказания самым жестким образом реализовались.
А началась все с изучения простой и известной каждому школьнику последовательности дат из российской истории XX века: 1905 год – революция, 1917 – революция, 1929 – год большого перелома, 1941 – война, 1953 – смерть Сталина, 1965 – начало косыгинской реформы, 1977 – конец реформы, начало застоя... Тогда было ясно одно, наступающий 1989 год несет большие перемены в жизни России (тогда еще СССР), что собственно и случилось, как в 1989 году (распад соцлагеря), так и следующие несколько лет, полностью перевернувших государственное устройство в России.
Теперь в распоряжении новой теории есть учение о трех мирах (Восток, Запад, Империя), открытие обратной логики в развитии 144-летнего цикла, родились такие яркие понятия, как вечный народ, тоталитарный двойник, возрасты человечества. Без этих понятий слишком многое в истории человечества не понятно совсем.
Новая наука позволила избавиться от многих заблуждений. Стало ясно, что богатство государства почти ничего не добавляет к его политической мощи, а процветание государства не тождественно процветанию народа. На многие вопросы даются простые ответы.
Самое парадоксальное состоит в том, что именно Россия наиболее ярко высветила законы истории, наиболее точно «измерила своим аршином» мировую историю.
И все же главная идея, вытекающая из новой теории – это убеждение в том, что история подчиняется объективным законам, а стало быть, она может превратиться из архивно-археологической науки в науку об историческом процессе, связывающем прошлое и будущее.
Введение
Удивительнейшим образом подавляющее большинство историков считают свою науку неким инструментом для описания прошлого, в лучшем случае, для объяснения прошлого, но никак не для объяснения исторического процесса, никак не для построения единой системы, связывающей прошлое, настоящее и будущее. Почти всегда побеждает скептический подход к истории, мол, история учит тому, что ничему не учит.
Теория истории, если она будет создана, в первую очередь должна утвердить познаваемость исторического процесса, предсказуемость будущих событий, бесспорную и жесткую связь будущего с прошлым.
Человеческому воображению трудно представить, что будущее не есть чистое поле, в котором можно проложить любые дороги, что будущее это достаточно плотно застроенное пространство, в котором такие же узкие улицы и переулки, как и в прошлом.
Еще труднее понять, что у главного субъекта исторической науки (государства) идет своя собственная жизнь, иногда совершенно отдельная от жизни народа, населяющего это государство. Как представить, что у русского государства одна логика, одни интересы, а у русских людей сплошь и рядом интересы другие?