Читать онлайн «Харизматическая личность в психотерапии»
Автор Александр Сосланд
А. Сосланд.
ХАРИЗМАТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ В ПСИХОТЕРАПИИ
Несомненно, каждый, кто ориентируется в литературе, посвященной общим вопросам психотерапии, сталкивался с текстами, в которых перечисляются и обосновываются профессиональные требования, предъявляемые психотерапевту. Соблюдение требований нормативного порядка в психотерапии имеет особый смысл. Ведь речь идет, в частности, о том, чтобы хоть как-то обуздать интенсивность желания психотерапевтов реализовывать свою власть над клиентом, легитимированную рамками терапевтической необходимости.
С одной стороны, речь идет о том, что составляет компетентность терапевта, то есть о вполне естественных требованиях к надежности владения психотерапевтическим инструментарием – техниками, приемами, теорией. Бюрократически эта компетентность удостоверяется соответствующими сертификатами, дипломами и свидетельствами.
Во многих случаях набор образовательных требований этим не ограничивается. Порой к спектру терапевтической компетентности присовокупляется целый ряд гуманитарных знаний. Так, психоаналитическое образование, как известно, по замыслу Фрейда, должно было включать в себя, помимо психиатрии и психологии, такие дисциплины, как история цивилизации, мифология, психология религий, история и литературная критика. Наличие такого рода образовательных требований, на наш взгляд, как ничто другое, обнаруживает известную тенденцию в развитии психотерапии, а именно – стремление являть собой феномен культуры, не в меньшей степени, чем терапевтическую практику. Кто бы что ни говорил, намного легче обнаружить в психотерапевтическом сообществе именно такую интенцию, нежели стремление быть только действенной терапевтической практикой. Понятно, что никакими мыслимыми средствами нельзя обосновать то, что обучение психологии религий или истории цивилизации способно оказать влияние на результативность терапевтических усилий. Это ясно тем более, что есть методы, которые обходятся без всего этого.
Другой блок требований охватывает морально-этическую сферу. Это касается в основном правил, трактующих особенности взаимоотношений терапевта и клиента в вопросах уплаты гонорара, сохранения врачебной тайны и недопустимости нетерапевтических отношении, в первую очередь сексуальных. Это само по себе примечательное обстоятельство опять-таки подчеркивает особое положение урода-психотерапии в достойной семье терапевтических практик. Ни в какой хирургии или гематологии опасность возникновения нетерапевтических взаимоотношений не связана с коренной сущностью процедуры. Опыт, однако, показывает, что именно здесь запреты оказываются наименее действенными. Совершенно ясно, что слишком велико искушение терапевта закрепить свою иллюзию влияния на клиента такими зримыми доказательствами, как сексуальное доминирование.
Нетрудно заметить, что в текстах, затрагивающих так или иначе этическую проблематику в психотерапии, нам до сих пор не приходилось встречать вполне естественного, почти само собой разумеющегося требования, а именно – не сочинять нового метода без серьезной проверки на эффективность и, соответственно, не пытаться создать вокруг него новую школу.
ХАРИЗМАТИЧЕСКАЯ ЛИЧНОСТЬ В ПСИХОТЕРАПИИ
Несомненно, каждый, кто ориентируется в литературе, посвященной общим вопросам психотерапии, сталкивался с текстами, в которых перечисляются и обосновываются профессиональные требования, предъявляемые психотерапевту. Соблюдение требований нормативного порядка в психотерапии имеет особый смысл. Ведь речь идет, в частности, о том, чтобы хоть как-то обуздать интенсивность желания психотерапевтов реализовывать свою власть над клиентом, легитимированную рамками терапевтической необходимости.
С одной стороны, речь идет о том, что составляет компетентность терапевта, то есть о вполне естественных требованиях к надежности владения психотерапевтическим инструментарием – техниками, приемами, теорией. Бюрократически эта компетентность удостоверяется соответствующими сертификатами, дипломами и свидетельствами.
Во многих случаях набор образовательных требований этим не ограничивается. Порой к спектру терапевтической компетентности присовокупляется целый ряд гуманитарных знаний. Так, психоаналитическое образование, как известно, по замыслу Фрейда, должно было включать в себя, помимо психиатрии и психологии, такие дисциплины, как история цивилизации, мифология, психология религий, история и литературная критика. Наличие такого рода образовательных требований, на наш взгляд, как ничто другое, обнаруживает известную тенденцию в развитии психотерапии, а именно – стремление являть собой феномен культуры, не в меньшей степени, чем терапевтическую практику. Кто бы что ни говорил, намного легче обнаружить в психотерапевтическом сообществе именно такую интенцию, нежели стремление быть только действенной терапевтической практикой. Понятно, что никакими мыслимыми средствами нельзя обосновать то, что обучение психологии религий или истории цивилизации способно оказать влияние на результативность терапевтических усилий. Это ясно тем более, что есть методы, которые обходятся без всего этого.
Другой блок требований охватывает морально-этическую сферу. Это касается в основном правил, трактующих особенности взаимоотношений терапевта и клиента в вопросах уплаты гонорара, сохранения врачебной тайны и недопустимости нетерапевтических отношении, в первую очередь сексуальных. Это само по себе примечательное обстоятельство опять-таки подчеркивает особое положение урода-психотерапии в достойной семье терапевтических практик. Ни в какой хирургии или гематологии опасность возникновения нетерапевтических взаимоотношений не связана с коренной сущностью процедуры. Опыт, однако, показывает, что именно здесь запреты оказываются наименее действенными. Совершенно ясно, что слишком велико искушение терапевта закрепить свою иллюзию влияния на клиента такими зримыми доказательствами, как сексуальное доминирование.
Нетрудно заметить, что в текстах, затрагивающих так или иначе этическую проблематику в психотерапии, нам до сих пор не приходилось встречать вполне естественного, почти само собой разумеющегося требования, а именно – не сочинять нового метода без серьезной проверки на эффективность и, соответственно, не пытаться создать вокруг него новую школу.
