Читать онлайн «Я и жрецы»

Сорокин Дмитрий

Я и жрецы

Дмитрий Сорокин

Я и жрецы

заметка

Чертовски трудно поздним вечером, после двух работ, сохранять ясность ума. В основном, доминируют несколько мыслей: "Эх, пожрать бы!", "Блин, до чего ж спать охота!", "Когда же я допишу этот чертов роман?!", ну и еще-пара-тройка того же порядка. Остальное окутано плотным покровом усталости. Иначе, чем вот таким сумеречным состоянием рассудка, не объяснить, почему намедни вечером я ввязался в религиозный спор.

Религиозные споры -- это особый способ убийства времени. На мой вкус -самый извращенный из всех возможных. Ибо в 99% случаев позиции сторон прочны и непоколебимы, убедить друг друга в собственной правоте они не в состоянии, зато оскорбляют друг друга легко и непринужденно, так что такой спор вполне может окончиться маленьким Ольстером или Карабахом. Именно из-за тщетности, бесполезности я терпеть не могу религиозные споры. Так вот, давешним вечером я застукал себя самого за цитированием давно заученных мест из библии, которые я приводил как контраргумент в споре с неким лысым гражданином, выпученные глаза и яростно брызжущая слюна которого яснее ясного говорили, что он -- религиозный фанатик. И чего я до него домотался? Или это он до меня? Хоть убей, не помню -- в метро я практически заснул.

Не буду утомительно цитировать наш пустопорожний диалог. Просто сам по себе описанный инцидент побудил меня вспомнить все или почти все случаи, когда я волей-неволей контактировал с религией (только не совмещайте понятия религии и веры... хотя что это я? Из маленького терминологического разногласия вполне может вырасти большой никому не нужный религиозный спор... Проехали).

Впервые я плотно столкнулся с представителями религиозного культа в 1989 году, когда по заданию газеты "Советский цирк" (была такая, потом переименовалась в "Арену", потом, кажись, сгинула) писал статью об отношении православной церкви к животным. Ну, тогда контакт оказался весьма поверхностным: я взял интервью у милого дедушки -- настоятеля храма, который благожелательно отнесся к просьбе шестнадцатилетнего мальчишки дать интервью на совершенно безобидную тему. Самый неприятный момент: именно тогда я понял, что больше 15 минут в церкви находиться физически не могу: меня тошнит от запахов используемых там благовоний, в частности, ладана.

Два года спустя и играл и пел в рок-группе.

Все у нас было классно-замечательно: ночные репетиции и записи, пиво, девки, рок-н-ролл, в общем, как положено. В конце 1991 года мы взяли нового клавишника. Он оказался сектантом и быстренько затащил всех нас в свою секту. Мы часами слушали кассеты с записью какого-то хрипатого проповедника, который во всякой фигне усматривал проявление божественного провидения и моментально впадал по этому поводу в молитвенный экстаз... Главной фишкой в этой секте было следующее: когда ты "входишь в полное понимание с господом", ты начинаешь молиться на иных языках (по этому поводу, разумеется, цитировались соответствующие фрагменты нового завета). Братья, молящиеся таким образом, окружались всеобщей любовью и почетом, прочие же оставались как бы новобранцами, которым услиленно втюхивали литературу -- кошмарную нарезку из книг нового завета, и внедряли в уши хриплые экстатические проповеди. Эту хрень я просек быстро, и уже на третий день довольно качественно изобразил моление по-итальянски. Надо сказать, что ни тогда, ни теперь, увы, я не говорю по-итальянски. Поэтому все мои "моления" мало чем отличались от песенки "Уно моменто" из фильма "Формула любви"... Впрочем, эта игра мне быстро надоела, промывке мозгов я поддаваться не желал, и через неделю свалил из секты. Остальные участники нашей группы в разные сроки последовали моему примеру. Остался охмуренным только гитарист, отказавшийся играть с нами музыку: ведь мы не являлись его братьями во Христе... Так как он был, по сути, единственный человек в нашем коллективе, умевший играть, группа моментально развалилась. А он, насколько мне известно, до сих пор в секте. Пишет и играет джаз-роковые религиозные гимны... У каждого свой путь.