Людмила Рахманкулова
Дары Сатаны
Глава 2
Вовчик вывалился с балкона почти поседевшим. Он дрожал от холода, и прикладывал руку к сердцу:
– Вы меня в гроб загоните – ты и твоя Дани. Почему это каждый раз, как я с вами связываюсь, я попадаю в какие-то жуткие истории?
Вовчик поступил на физкультурный факультет, когда Дани вела там английский язык. Дерзкий мальчишка стал увиваться за молоденькой преподавательницей, и каким-то образом преуспел. На институтском вечере, где я должна была чем-то распоряжаться, Дани показала мне его. Он был тогда просто очарователен. Легкий, широкоплечий, пластичный, прекрасный танцор с удивительным стилем и чувством ритма. Он уже был после армии, но выглядел гораздо моложе, с легким пушком на щеках, а глаза у него были светлые, серые, и как-то странно вспыхивали и светлели еще больше, когда он смеялся. Дани баловала его, как младшего братишку, и мучила, как надоевшего поклонника. Не знаю, любила она его или нет. Скорее всего, нет. Просто практиковала древнюю женскую власть – быть для мужчины источником счастья и горя. Возможно, она заигралась и увлеклась им. По крайней мере, всю зиму она просидела с ним взаперти, и даже я её редко видела, а по весне, когда роман закончился самым плачевным образом, она, мрачная и сильно похудевшая, сказала мне: «Никогда не доверяй мужику, который эмоционален до такой степени, что плачет от любви». Я, конечно, ничего точно не знаю, но каким-то образом Искандер вмешался в любовную идиллию, и Вовчик оказался на товарном поезде, который завез его в Хабаровск, откуда молодой любовник добирался до Казани месяц без копейки денег.
– Замечательно, – сказала я, порывшись в сумке. – Девицу твою надо одеть.
– Что-о?
– Надо, говорю, её одеть. Ты же не хочешь выставить её из квартиры в одной комбинации?
– Так ей же все равно.
– Мне не все равно. Я буду думать о том, как ей холодно там, на улице. Мало того, что какой-то маньяк лишил её жизни и подбросил в чужую квартиру, так теперь еще и на улицу её выкидывать в чем мать родила. Будь добр, вытащи её из воды и оботри полотенцем.
– Я!?
– Ну, давай тетю Мотю и дядю Васю из соседних квартир пригласим.
Вовчик угрюмо повиновался. Он расстелил большое полотенце на полу, вынес на руках девочку из ванны и положил её на полотенце. Я подошла поближе. На ней не было никаких ран, только синяк на плече. Никто её не душил, по крайней мере, следов никаких не было. Ноготь на правой руке был сломан, а в одном ухе была сережка – нечто эксклюзивное, крупный черный жемчуг в платиновой оправе с алмазной россыпью.
Конец ознакомительного фрагмента.