Мизинец генералиссимуса
Виктор Юнак
Часть первая.
1.
Сегодня произошло то, что всегда рано или поздно происходит между любящими друг друга людьми в момент их наивысшего блаженства. Сегодня их духовная близость дополнилась еще и близостью физической. И если еще несколько дней назад Веру пугала сама мысль об этом, хотя и стукнул ей уже двадцать один год, то сейчас она была неимоверно счастлива своей решимостью, и в упоении обнимала, целовала, ласкала близкого и любимого ею человека. Наверху блаженства был и Сергей. Наконец ему встретилась такая девушка, которую он искал, которую часто видел в своих снах и мечтаниях. И, вероятно, сама судьба подводила его к этой командировке в Югославию, коль в своей родной России он оставался одиноким.
Они лежали уставшие, но улыбающиеся. Потянуло ко сну. Но, борясь с сонливостью, Вера встала и, набросив теплый, хотя и довольно уже потертый халат, побежала на кухню.
- Я сейчас сварю кофе.
Она загремела посудой, включила воду, а затем послышался глухой звук ручной кофемолки. Сергей лежал, отрешенный от всего. Он забыл, что находится в чужой стране. Ему казалось, что он в родном Смоленске на своем старом любимом кожаном диванчике, а на кухне возится не любимая женщина, а обожаемая им мать.
- Сергей, поди сюда, - наконец донесся с кухни звонкий голос Веры.
Но Сергей медлил. Ему не хотелось вставать, ему жаль было расставаться со своими мыслями.
- Ну, что же ты? – Вера неслышно подошла и села на край кровати, принеся с собой приятный запах настоящего кофе.
– О чем задумался?- Да так, о жизни, - открыл он глаза и глянул на подругу.
Та опустилась на колени у его изголовья и чмокнула Сергея в щеку.
- О нашей жизни?
А он молчал. Стыдно было признаться, что он в такой момент думал не об "их" жизни. С ним иногда случалось такое – неожиданно отключался от бытия – и баста.
- Что же ты молчишь?
- Извини, Вера, который час?
- Неужели для тебя это так важно сейчас? – искренне удивилась она. – Помнишь, у вашего замечательного писателя Грибоедова, есть такой афоризм – счастливые часов не замечают.
- Я просто боюсь, что придет кто-нибудь из твоих братьев и застанет нас в таком виде.
- Не придут. Они оба в командировке.
Сергей поднялся и, наспех одевшись, протопал на кухню. А она тут же стыдливо прикрыла одеялом красное пятно на простыне. То, что она стала женщиной, Вера поняла, но не могла понять, почему к этому действу так тянет других женщин. Может быть, она не вкусила еще всех его прелестей?
- Сергей, а у тебя были женщины на войне? – она тоже пришла на кухню и, сняв с плиты готовый кофе, повернулась и взглянула на Сергея.
- Если бы мы там только и делали, что из пушек стреляли, то давно сами бы превратились в груду никому не нужного железа, - усмехнулся Сергей, наблюдая, как Вера разливает из турки кофе в чашки.
Вера насупилась. В ее душе зародилась жестокая ревность к неизвестным ей распутным женщинам, нижняя губа, как и всегда в минуты волнений или гнева, оттопырилась.
- И много среди них попадалось девушек?
Сергей удивленно поднял глаза и поймал на себе пристальный взгляд Веры.