Читать онлайн «ТАТЬЯНА КОЛГАНОВА: «Я – ПЕРСОНАЖ МУЛЬТФИЛЬМА „ПЛАСТИЛИНОВАЯ ВОРОНА“»

ТАТЬЯНА КОЛГАНОВА: «Я – ПЕРСОНАЖ МУЛЬТФИЛЬМА «ПЛАСТИЛИНОВАЯ ВОРОНА»

Продюсер «Черного ворона», увидев мои фотографии и узнав, что актриса Колганова живет в Праге, закричал: «Может, еще из Голливуда кого выпишем?!»

– Скоро юбилей «Черного ворона», после которого вы, Татьяна, в буквальном смысле проснулись знаменитой. Сериалу двадцать лет…

– Как двадцать?! С возрастом кажется, что Новый год все чаще… Действительно, в 2001-м «Черный ворон» вышел на экраны, за год до этого начались съемки. Сериал получился мистическим и по жанру, и по сути. Во всяком случае, в моей жизни он сыграл ключевую роль. Взять хотя бы историю, как я вообще попала в картину.

В конце девяностых, через несколько лет после окончания Санкт-Петербургской академии театрального искусства, мы с мужем (актер и режиссер Вадим Сквирский.  – Прим. ред. ) уехали в Прагу. Меня пригласили поработать диктором на радио «Свобода». Через четыре года захотелось перемен, причем кардинальных. На тот момент я находилась в глубоком творческом кризисе. Актерских амбиций не удовлетворила, хотелось играть – много и в хорошем материале. Не сказать, что в Праге дела шли плохо, – напротив. За это время снялась в двух чешских фильмах, вела программу «Прологи» на одном из главных федеральных телеканалов. На улице узнавали, выходили журналы с моей фотографией на обложке. Целая кипа до сих пор где-то на полках хранится. Но поскольку я очень люблю театр, продолжала мечтать о сцене и о том, чтобы полностью вернуться в профессию, причем не в Европе, а дома.

Вадим легче переносил жизнь на чужбине. Писал сценарии, выпустил спектакль со студентами театрального. А я… терзалась. Нередко плакала, не понимая, что делать. Однажды во время особо бурного страдания Вадик сказал:

– Если тебе так плохо, увольняйся.

– А жить где?! На что? – зарыдала я еще горше.  – Где работать? – и снова в слезы.

К тому времени уже привыкла к комфортному быту. Мы снимали просторную трехкомнатную квартиру в хорошем районе. Дома ожидали бы совсем другие условия: наш «Небольшой драматический театр», который мы очень любили, существовал на голом энтузиазме, а всерьез заниматься актерской профессией хотелось именно там.

Я мечтательно произнесла:

– Вот бы мне предложили главную роль в каком-нибудь длиннющем сериале. Тогда вернулись бы… Работали бы в театре, сняли бы нормальное жилье или даже купили бы свое.

– Прерву ваш рассказ. По всей вероятности, произошло разочарование в актерской профессии, раз молодая актриса Колганова, едва окончив театральный, стала радиоведущей?

– Нет, просто так сложились обстоятельства. Получив диплом, я отработала сезон в театре «Комедианты», но хотелось большего. Мы с Вадиком начали подумывать о переезде в Москву. Столица манила, давала надежду и открывала множество возможностей. Нравились и «Современник», и Театр Маяковского.

Но с бухты-барахты в Москву не рванешь, тем более в девяностые. Мы были буквально нищими… В театре я зарабатывала меньше мужа, он оканчивал СПбГАТИ и получал повышенную стипендию. Помню, иногда на остановке, пока ждала автобус, гипнотизировала витрины коммерческих палаток с шоколадными ореховыми батончиками по четыре рубля за штуку. Огромные деньги! По той же цене продавались колготки, без которых, согласитесь, никак не обойтись. Смотрела на шоколадку, сглатывая слюну, и представляла, как долго можно тянуть удовольствие, если нарезать ее на тонкие полосочки. Что мы иногда с Вадиком и делали, когда позволяли себе «кутнуть».