Шикана
Игорь Павлов
© Игорь Павлов, 2019
ISBN 978-5-4496-6987-2
ПРОЛОГ
Дождь моросил и моросил… Размокшая ископанная земля комочками глины осыпалась в свежевырытую могилу. На тележке неприятно ярким пятном розовел гроб (это был любимый цвет покойной), и контрастно чернели строгие одежды пришедших сказать «последнее прости». Их было немного. В основном, женщины. Мужчин, не считая раввина, было трое и всего один ребёнок. Девочка лет десяти. Она стояла, тесно прижавшись к боку отца, и не отрывала глаз от церемонии. Молодой, но серьёзный, раввин читал поминальную молитву.
Иногда украдкой девочка бросала взгляд на лицо матери, и ей казалось, что это какой—то дурной сон, который почему—то завис, как поражённая вирусом «операционка» компьютера. Лицо в гробу было бледным, но совершенно живым, а на губах угадывалась чуть заметная знакомая улыбка.
«Она же просто спит!» – хотелось закричать во весь голос, – «Она не умерла! Вы что, не видите?!»
– Эль маре рахим…
Начиналось прощание. Папа подошёл первым. Наклонился, поцеловал в лоб и заплакал. Молча заплакал, как обычно плачут мужчины. И страшно.
– Подойди, Меира. Попрощайся с мамой.
«Это ей? Зачем это? И почему Меира? Она же Мария, Маша!»
Ноги сами двинулись к страшному гробу.
«Это не мама! Это какая-то другая женщина! Она только похожа на маму!»
Лоб был ужасно холодным. Ледяным.
Живыми были только маленькие дождевые ка-пельки, почему—то солёные на вкус.– Пора!
Крышку медленно опустили на место, и два служащих пражского «Хевра кадиш» устано-вили гроб на подъёмник. Стоящие вокруг женщины завсхлипывали, очень смешно, как всхлипывают испуганные кролики.
«Зачем они? Это же не мама!»
Отец крепко стиснул Машину руку и подошёл к самому краю. Взял мокрую горсть, почти грязь, половину сунул ей в ладошку.
– Бросай.
И первым высыпал слипшийся комочек в могилу. Прямо на розовое.
Вещи, вырванные из своих привычных мест, создавали неуютный хаос. Два тяжёлых, за-крытых и готовых к дальней дороге, чемодана сумрачными надгробиями высились в конце гостиной.
Марии вдруг почудилось, что сейчас всё закончится. Надо просто зажмуриться покрепче, досчитать до ста и этот кошмар исчезнет.
Она так и сделала. Ничего не случилось. Папа утрамбовывал последние, нужные с его точки зрения, мелочи в ручную кладь, а тётя Рива, жалостно подперев голову рукой, перио-дически вздыхала и морщилась.
– Может, передумаешь, Иван? – не выдержала тётка, – Закрываешь фирму, бросаешь налаженное дело, отрываешь от привычной среды дочь, – она быстро промокнула платоч-ком ставшие влажными глаза, – оставляешь здесь совсем одну Мириам…
– Рива, не надо, пожалуйста! Мы же всё обговорили, – знакомый нам по сцене проща-ния на кладбище мужчина, отец Маши, страдальчески поднял брови домиком, – а Мириам не будет одна. С ней остаётесь вы, с Соломоном и Юзеком.