Снежный ком
СНЕЖНЫЙ КОМ
Вступление
Все у нас началось с того, что мы с папой не прибили планку под мойкой в кухне. Сначала эту планку, когда я еще не родился, никак не прибивал папа: он у нас прораб-строитель, ему не до планок. Ну а когда родился я, мальчик, папа обрадовался и решил подождать, пока подрасту, чтобы поручить это дело мне.
Я подрос, папа поручил, а у меня руки тоже никак не доходили до этой планки. То молоток куда-то запропастился, то гвозди не найду.
И вот теперь из-за нее папу и маму вызывают в суд разводиться, папа не закончит свою диссертацию «Как без единого гвоздя построить дом», и в довершение всего «бабушкиной ноги у нас больше не будет».
Мама сказала, что из-за этой планки наши ученые раздумают поворачивать сибирские реки в Среднюю Азию, а в Соединенных Штатах Америки будет избран совсем не тот президент.
Я спросил: «Почему не тот?» Она разъяснила: «Не болтай глупости. Сказала, не тот, значит, не тот!»
Честно признаться, все это получилось не только из-за планки, а еще и потому…
Но лучше я вам расскажу все по порядку, как у нас произошла эта, просто ужасная история.
Папа, Генка и дядя Коля
Ура! Наконец-то мы приехали! Никогда я так не спешил домой в Москву после летних каникул! А все из-за Васьки!. . Никак нельзя было взять его в деревню, потому что у дедушки — кошка Мурка. Она и землероек, и мышей, и даже птиц запросто ловит, а уж такого толстого хомячка, как Васька, тут же схватит и съест и даже косточек не оставит… Поэтому Васька всю последнюю неделю скучал по мне в Москве, а я скучал по нему у дедушки.
Когда мы с мамой собирались в деревню, пана был в командировке, и мне пришлось написать ему записку:
«Дорогой папа! Оставляем тебе Ваську на кухне в клетке. Там у него кулек перловой крупы и вода в блюдце. Клетку мне подарил Павлик Бояринцев. Он продал своего кенаря, а попугайчиков-неразлучников купил вместе с новой клеткой. Пожалуйста, поухаживай за Васькой, угости его морковкой или яблоком и никуда не выпускай. Крепко тебя целую. Слава».
Я оставил папе записку, а сам все думал: «А вдруг он задержится? Или ему будет просто некогда?» Хоть он и подарил мне Ваську и сам был не прочь с ним повозиться, но у папы всегда так много работы, а тут еще его рацпредложение, которое мы все дома называем диссертацией…
С такими тревожными мыслями ехали домой я и мама, с этими же тревожными мыслями вошли в соседний двор, весь заросший деревьями и кустами.
Я знал, почему мама решила идти этим проходным двором: ей очень хотелось «заглянуть» к тете Кларе Бояринцевой: не купил ли ее муж Георгий Иванович что-то там такое в Швейцарии? А мне хотелось скорей к Ваське. Поэтому я сказал:
— Ма… Ты пойдешь к тете Кларе, а я сразу домой, ладно?. .