Болтогаев Олег
Василиса
Я навсегда остался виноват перед нею.
Теплым весенним днем шел я вдоль Птичьего рынка, мимо длинной шеренги женщин и детей, держащий на руках свой нехитрый товар. Они были озадачены простой проблемой — пристроить своих котят. Как получилось, что на одном из котят я задержал взгляд чуть дольше, чем на прочих — не знаю.
Но тетка, державшая на руках этого котенка, оценила ситуацию по-своему.
— Мужчина, идите сюда, я вижу, у Вас добрые глаза, возьмите котенка!
Она говорила громко, почти кричала.
Мне стало как-то неловко, и я подошел.
Тетка, видимо, решила, что половина дела сделана и набросилась на меня с еще большей энергией. Наверное, у нею в роду были цыгане.
— Берите котенка, мужчина, смотрите, какой!
Обычный, серый-полосатый.
— А это кот? — спросил я.
Зачем я это спросил? Наверное, чтоб не молчать.
— Кот, кот, — клятвенно стала заверять тетка.
— А он будет большим? — снова спросил я.
Вероятно, я не понимал, что диалог затягивает меня и итогом будет триумф с ее стороны.
— Конечно, у него вот такая мать, — она показала свободной рукой.
Жест напоминал известное мерительное движение рыбаков, вероятно, и до истины было такое же расстояние. Но мне, похоже, уже была нужна эта сладкая ложь.
Котенок поднял мордочку и посмотрел на меня, словно собачонка.
— Видите, он смотрит на Вас! — продолжала свой прессинг тетка.
— Так это точно кот? — переспросил я еще раз.
— Да какой же мне интерес Вас обманывать? — обиделась тетка.
Я протянул руку и погладил котенка.
Он умильно выгнулся головой навстречу моему движению.
— Видите, он Вас уже любит! — радостно заявила тетка.
Я промолчал, а она тихо положила котенка мне в руку.
— Ну, ладно, — вздохнул я и прижал зверька к себе.
— Мужчина, полагается пятачок, — сказала тетка.
— Конечно, конечно, — я вынул пятак и дал ей.
— Это такая примета, мужчина, примета — про пятачок, — она улыбалась.
А я пошел на троллейбус. Все мои планы были перевернуты. Я вез домой Васю. Так я сразу решил назвать кота. Он залез в рукав моей куртки и всю дорогу вел себя тихо, возможно, просто спал. А я ехал и мечтал, что он вырастет большим, мне хотелось иметь большого кота, килограмм на семь.
Мои домочадцы встретили Василия радостно. Он быстро освоил нашу квартиру, обошел всю территорию и зажил обычной кошачьей жизнью. Он был бодр и весел.
Прошло два месяца и как-то после работы, бутузя котенка на диване, я стал внимательно его осматривать. Какое-то неясное сомнение поселилось в моей душе.
— Что ты так задумался? — спросила меня жена.
— Мне кажется, что это не Вася, — ответил я тревожно.
— А кто?
— Это кошка.
Вася был снова призван на обследование. Но сомнения только усилились. Позвали мою мать, ее вердикт должен был стать окончательным.
— Конечно, кошка, какие тут могут быть сомнения, — сказала она.
Так в нашем доме появилась Василиса.
Ей не стали давать другого имени. Ее так и звали — Вася или Василиса. Наверное, она была, как сейчас говорят, лечебной кошкой. Она всегда садилась на то место, которое больше всего болело. Когда я усаживался в кресло, она забиралась мне на шею и, вытянувшись, располагалась, словно воротник. В таком положении с ней можно было ходить по дому.