Майкл Форд
«Кровное родство»
Как всегда, посвящается Ребекке
Пролог
Мужчина, облаченный в промокший под дождем красный плащ, держал в руках лавровую ветвь, как знак того, что переступил этот порог как проситель. Он не совсем понимал, зачем Совет прислал его, эфора, просить совета у Пифии. Все это лишь дым, предрассудки и больше ничего.
— Я пришел из Спарты, — ответил он, становясь перед старухой, жрицей Аполлона — Пифией, на колени. Спутавшиеся пряди седых волос скрывали ее глаза, но мужчина чувствовал, что взгляд прорицательницы проникает ему в самую душу. — Меня прислал Совет. Мы оказались в затруднительном положении… мальчик…
Смех Пифии эхом отразился от стен пещеры.
— Мальчик! Какую угрозу может представлять мальчик для могущественной Спарты?
Мужчина прикусил губу. Он еле держал себя в руках. Но раз теперь он здесь, придется выдержать и это.
— Прошу вас, — произнес проситель, — вы обязаны сказать мне, что сулит будущее. Как нам справиться с юношей, несущим угрозу нашему городу?
— Теллиос, я не обязана тебе ничего говорить, — ответила Пифия. — Если бог пожелает, он заговорит сам.
Пифия обратилась к помогавшим ей жрецам. Это были двое мужчин в белых накидках, стоявших у священного яйцеобразного камня-пупа. Говорят, что Зевс так пометил центр земли.
— Этот человек принес жертву?
— Да, Пифия, хозяйка лука, — певучим голосом ответил один из жрецов. — Кровь черного барана оросила источники Аполлона.
— Тогда разведите огонь.
Один из жрецов зажег свечу от висевшего на стене факела и поднес ее к сухим щепкам под котлом Пифии.
Спартанец видел, как зашипели и вспыхнули языки пламени — сначала зеленым, затем желтым и, наконец, оранжевым цветом. Вскоре воздух наполнил странный аромат, и мужчина почувствовал, как у него закружилась голова.
Пифия склонилась над котлом, всматриваясь в воду.
— Что вы видите? — кашляя, спросил спартанец.
Пифия глубоко втянула воздух.
— Огонь, — прошептала она. — Горящее здание. Языки пламени ползут вверх по деревянным стенам.
— Еще что-нибудь?
— Я вижу мальчика в лохмотьях, он чужой в этой стране. Он опускает руку в огонь. Страшная боль! — Пифия ухватилась за края котла. — Нет, это не лохмотья. Это плащ из красной шерсти. Этот мальчик — спартанец!
Теллиос прищурился. Интересный поворот.
— Что еще вы видите?
— Среди языков пламени я вижу драгоценный камень — он говорит со мной.
— И что он говорит? — спросил Теллиос, чувствуя, как у него пересыхает в горле.
— «Огонь Ареса воспламенит праведных».
Спартанец бросился к котлу. Вода внутри него была спокойной и чистой как в горном озере. Там не было никаких видений!
— Это обман? — грозно спросил он.
С уст Пифии срывались глухие стоны, становившиеся все громче. Теллиос опасливо взглянул на ее помощников.
— Что с ней?
— Этот мальчик! Этот мальчик! — причитала прорицательница, опасно раскачиваясь на треногом табурете. Оба жреца бросились к старухе и подхватили под руки, не давая упасть. Она билась в конвульсиях. — Ему грозит опасность. Какая боль, какие ужасные страдания!