Читать онлайн «Язык и наука конца 20 века»

язык И НАУКА конца 20 века Ю. С. Степанов Изменчивый "образ языка" в науке XX века Как показывает уже сам заголовок, речь пойдет об эволюции взглядов на язык на протяжении XX века и, самое главное, о тех новых чертах, которые "образ языка" приобрел к концу нашего столетия. Выражение "в науке" следует понимать, скорее, собирательно: речь идет о разных науках или, во всяком случае, о разных "дисциплинах". Мы хотим показать, что на протяжении XX века, первоначально главным образом в лоне лингвистики, сменяли друг друга разные определения языка и, соответственно, разные его "образы". Эту эволюцию можно поставить в связь — однако не слишком жесткую— со сменой "стилей научного мышления", или, как некоторые предпочитают выражаться, "парадигм". Однако эволюция протекала так, что каждое последующее определение не вытесняло предыдущего целиком, а включало в себя некоторые его черты. Определение (и образ), которым мы завершаем исторический обзор (это статья I) — "Язык как дом духа", хотя и окрашено несколько в тона экзистенциальной философии и герменевтики XX века (прототип этого выражения принадлежит М. Хайдеггеру), — все же, если разобраться в нем с точки зрения истории науки, включает в себя и "язык индивида", и "язык народа" как некую константу национальной культуры, и многое другое, вследствие чего только и может быть полностью понято "дом духа". Но если язык — это "дом духа", то естественно, что в нем протекает и "жизнь духа". И если не отделять (а предпринимались и такие, неправомерные, попытки) мышление и логику от других областей "духа", то надо признать, что язык — это и "дом логики", и "дом знания", и "дом философствования". В действительности, — хотя и под другими выражениями, — мы именно этот подход и наблюдаем в конце XX века, — в когнитологии (или в "когнитивной науке", cognitive science), во многих течениях современной логики, и в некоторых течениях современной философии, — например, русской ("Новый русский' реализм") или французской. Естественно, что изложить связно все эти подходы в данной статье невозможно, да в этом и нет необходимости, — многим из этих вопросов посвящен ряд других статей нашей книги. В нашем очерке ход изложения здесь резко меняется — это статья II— мы сделаем как бы "вертикальное сечение" по трем линиям, соответствующие разделы мы — несколько условно — обозначим так: 1. "Дискурс", 2. Категория "Факт", 3. Концепт "Причина" и принцип причинности. В первом из этих разделов идет речь о дискурсе как о "языке в языке" — как о средстве выражения (и создания!) любого "возможного (альтернативного) мира". В третьем о новом аспекте в понимании каузальности именно в связи с языком. Поскольку к тому же при этом исследованным дискурсом выступает "советский политический дискурс" 1960-70-х гг. , а каузальность— общий научный принцип, то ясно, что оба эти новые "образа языка" касаются (разумеется со скидкой на недочеты нашего освещения) и всего понимания языка и всех наук в наше время — конец XX века.