Анхель де Куатьэ «Об Анхеле де Куатьэ»
От издателя
С того самого момента, как мне в руки попала первая книга Анхеля де Куатьэ, я искал возможность поговорить с ним. Это вполне естественное желание то тлело во мне слабой надеждой, то превращалось в настоящую одержимость. Почему я так настойчиво добивался этой встречи? Наверное, нет смысла объяснять. Сотни тысяч читателей Анхеля де Куатьэ поймут меня безо всяких объяснений.
Очевидно, что автор — личность незаурядная. И мне ужасно хотелось познакомиться с ним, узнать его ближе. Сопоставить воображаемый портрет с оригиналом. С другой стороны, когда читаешь произведения Анхеля де Куатьэ, трудно отделаться от мысли о достоверности его рассказа. Правда ли то, о чем он пишет? Наконец, меня мучил вопрос — почему автор так настойчиво сохраняет свое инкогнито? Какой в этом смысл?
Сотни раз я прокручивал в голове нашу возможную встречу. Сотни раз представлял себе, как это будет происходить. Что я спрошу, что он мне ответит, как будет реагировать… В конце концов, читатели хотят знать! К чему прятаться? Почему не развеять все слухи и домыслы? Его книги интересны, они захватывают, завораживают, не перестают удивлять… Конечно, мы нуждаемся в ответах. Конечно!
Я просил Анхеля де Куатьэ о встрече. При любой возможности, самыми разными способами, несчетное количество раз. Но мои просьбы всякий раз оставались безответными. В какой-то момент мне даже пришла в голову мысль нанять детектива и провести частное расследование… Но я убедил себя в том, что это неправильно. И только я оставил эту идею, как вдруг на одно из моих многочисленных обращений — от подчеркнуто почтительных до почти резких — пришел ответ:
Мне трудно передать свои чувства после прочтения этого письма. Я был шокирован. Тысяча причин — это отсутствие причины. Так и есть. У меня тысяча причин, но нет одной-единственной, настоящей. Какова же она?!
Я мечтаю о встрече с
Я приглашаю Анхеля де Куатьэ не на встречу, а на допрос. В этом правда. Я хочу его попытать, выяснить, разузнать то, другое. Составить мнение, удовлетворить свое любопытство и — успокоиться.
Но разве он заслужил такого к себе отношения? Кто дал мне право глазеть на него, тыкать пальцем и спрашивать: «А что это? А вот это? А это зачем?» Как я не понимал до сих пор, что это унизительно! И он вовсе не обязан терпеть подобного