Читать онлайн «Мы из ГУЛАГа»

РШ10Л

КЛАССИК

КОГАЗ

кЮдей

СУДЬБЫ РОССИИ

Е. ф. КОЛПИКОВА

МЫ

ИЗ ГУЛАГА

Ч

РИПОЛ

КЛАССИК

Москва • 2009

УДК 82-94

ББК 84(2Рос=Рус)б-4 К60

Колпикова, Е. Ф.

К60 Мы из ГУЛАГа / Е. Ф. Колпикова. - М. : РИПОЛ классик, 2009. - 640 с. : ил. - (Судьбы России).

ISBN 978-5-386-01108-6

Елена Федоровна Колпикова, чья семья была репрессирована, оказалась в лагерном бараке еще ребенком и до семнадцати лет прожила за колючей проволокой. Ее книга -обжигающее свидетельство о жизни советских заключенных в сталинском ГУЛАГе; пронзительное повествование, основанное на редких документальных материалах и личном опыте.

УДК 82-94 ББК 84(2Рос=Рус)6-4

ISBN 978-5-386-01108-6

© ООО Группа Компаний «РИПОЛ классик», 2009

□ т АВТОРА

Себя я помню с четырех лет. Барак на тридцать с лишним комнат, высокие белые березы под окном, качели, нянька Устинья...

Еще смутно помню одноэтажную больницу из красного кирпича. Я стою на подоконнике, нянька поддерживает меня и кричит матери в форточку: «Где работаешь?» «У Ветрова», — отвечает мать, что значит нигде. И я вижу, как мама плачет. «Не берут, жена врага народа», — добавляет она.

В десять лет я увидела своего отца в Ухте, куда он был □пределен на поселение после восьми лет заключения.  Очень скоро его отправят дальше на Север, где начиналось строительство электростанций.

Помогала меня воспитывала нянька — бывшая монашка. Она добровольно отправилась с нами.

Ее заповеди были просты: уважай старших, не рассказывай ничего о себе, «не трепли зря языком», прощай обидчиков, призревай больных, сирых и нищих.

В тринадцать-четырнадцать лет я считала, что мы живем в какой-то резервации. Куда нас занес ветер?. . Кругом сторожевые вышки, колючая проволока... Зачем? Ведь мы никуда не убежим. Это были впечатления детства.

Шло время, и я вдруг с удивлением стала понимать, что мы живем в окружении не убийц и воров, а людей высокой культуры, образованных, интеллектуальных, порядочных, то есть людей чести, ума и достоинства.

«Как же они попали сюда?» — мучил вопрос, на который я не могла ответить. Потом, потом придет этот ответ.

К семнадцати годам я пойму, что значит этот «кошмар параллельного мира»¹.

Я уеду в Москву с измененной биографией, и отца, и своей, окончу МГУ и, казалось, забуду все, что видела и знала про Интлаг, Ухтлаг. Все это будет позади. Жизнь заполнится другим.

Но это только казалось. К тридцати пяти годам все, что происходило там, на Севере, вдруг всплыло в памяти и сознании с такой силой, что я взялась за перо. Мне не нужно было искать героев из той жизни, они уже были прописаны в памяти. Я должна была только перенести на бумагу все то, что происходило на моих глазах.

Это не мемуары, не оценка прошлого, а насущная потребность вспомнить и лишний раз убедиться в высоких нравственных принципах, которые определяли поступки моих столь разных по возрасту и положению героев.  Всех их объединяет время действия. Если для автора и его сверстников — это счастливое время юности и взросления, то для страны — тяжелые годы войны, беззакония, время страшных репрессий и, наконец, возрождения.