Дороти Кэннелл
Вдовий клуб
Пролог
Из протоколов Вдовьего Клуба Президент. Уважаемые леди, дорогие подруги! Открывая наше ежемесячное собрание, позвольте аплодисментами поблагодарить нашу гостью миссис Эдвину Тушканн за проникновенное исполнение псалма «Наши кроткие меньшие братья». Эдвина – одна из основательниц нашей замечательной организации. Ныне она живет в Испании и приехала лишь с кратким визитом, но мы счастливы снова видеть ее в Читтертон-Феллс.
Бурные аплодисменты из зала.
Президент. А также давайте поблагодарим Садоводческую секцию, предоставившую очаровательные букеты для нашего заседания… О-о-о! Лес рук! Успокойтесь, успокойтесь, дорогие поклонницы флоры: хризантемы будут разыграны в лотерею сразу после ленча. Вырученные средства поступят в Благотворительный фонд поддержки полиции. А теперь, как всегда, торжественная минута: прошу всех встать и прочесть клятву нашего клуба.
Президент. Отлично. Леди, прошу вас не садиться. Нам вот-вот подадут рыбные палочки с рисом и песочные коржики.
Ленч не для гурманов, конечно, но это лучшее, что может предложить «Темная лошадка»! Зато комиссия по Изысканию Радикальных Средств сегодня устраивает дегустацию новой сливочной помадки с орехами! Председатель комиссии Бетти Невиннинг полагает, что, если каждая из нас продаст по сто коробочек помадки, долгожданная экскурсия в старинную лондонскую тюрьму Тауэр нам обеспечена! Дорогие леди, воздержитесь от аплодисментов.
Теперь я имею честь и удовольствие предложить вам тост: за нового члена клуба! Господь недавно воздал по заслугам ее супругу. Приемная комиссия уже представила нашу гостью, но что нам в имени ее, ведь она – наша Сестра!
Зал. Ура-а-а! За все хорошее! Добро пожаловать во Вдовий Клуб!
Глава I
Похороны куда веселее свадеб. Так говаривала моя мамочка, когда я была маленькой. Цветов больше, беседа остроумнее, угощение вкуснее, а уж выпивка несравненно лучше. «Элли, милая, – говорила моя мамочка, – за счастье молодых можно выпить и домашней шипучки, но залить горе удается лишь лучшим сортом чистого виски». Мамочка, упавшая с лестницы в попытке догнать уходящий поезд (не помогла даже кордебалетная подготовка), была бы в восторге от собственных похорон: они стали хитом сезона для родных и близких. У меня с весельем было туговато, но все остальные, включая отца, который маму обожал, до трех утра хлестали неразбавленный джин и горланили «Ножки врозь, мамаша Браун» к вящему неудовольствию соседей.
Через десять с лишком лет, промозглым утром восьмого мая, я стояла на продуваемом всеми ветрами кладбище прихода Святого Ансельма, и в голове у меня заезженной пластинкой вертелся мамочкин завет. Похороны и свадьбы… похороны и свадьбы.
